– Значит, ушла-таки с работы. – Это был не вопрос, а констатация факта. – Что ж, доченька – твоя жизнь, ты знаешь, что делаешь, если так тебе велит сердце, то поживи в своей Индии. Не пропадай только, как в прошлый раз.
– Не пропаду, мамочка, – Вэл обняла мать, – я буду звонить хоть каждый день. Приеду, куплю там сим карту и скину тебе номер. Не переживай за меня, ничего там со мной плохого не случится.
– Не пойму, почему ты рвешься именно туда, нашла бы у нас какой-нибудь буддистский монастырь и ездила бы туда совершенствовать дух.
– Я не буддистка, мам! Там вообще буддистов мало! – рассмеялась Вэл. – Просто там я прихожу в себя, не знаю, как это объяснить. У меня ощущение, что я там оживаю, чувство легкости и покоя.
– Ладно-ладно, езжай, все равно я в ваших этих восточных философских вывертах ничего не понимаю.
– Спасибо за разрешение, – не переставала смеяться дочь. – А хочешь, прилетай ко мне, я в конце своего путешествия на Гоа поеду, там можно хорошо отдохнуть, туристический район.
– Ну да, на старости лет я в Индию полечу, одного перелета наверно часов десять, я со своей гипертонией в самолете и помру.
– Ой, мам, не преувеличивай. Тогда так сделаем, я вернусь, и мы поедем куда-нибудь все равно отдохнуть вместе.
– Вот и договорились, пошли спать дочка, утро уж скоро.
– Да, пойдем, спокойной ночи, мам. – Валерия поцеловала мать. Спустя пять минут она уже спала.
***
Время тянулось скучно и долго, пока гостила у мамы. «Я понимаю, почему уехала отсюда – эта серая трясина меня почти поглотила, как я тут прожила так долго? Единственный человек, ради которого я вернулась сюда – это мама, больше ничто и никто меня сюда не тянет».
Сегодняшний вечер был повещен встрече с приятелями, которых не видела все это время, даже не разговаривала со многими по телефону. «Для разнообразия можно выйти из дома и провести его в разговорах ни о чем, выслушивая новости, которые мне уже не нужны. Послезавтра уезжаю отсюда и вряд ли вернусь. Надо перевезти маму поближе к себе или в ее родной город, где все родственники живут, что ей тут одной делать?»
Как и предполагала Вэл, вечер не стал выдающимся, притворно зевнув, она стала собираться домой.
– Ребята, я пойду, все равно у меня страйки не идут сегодня, не мой день.
– Лер, ну ты чего? Только начали, разыграешься еще, не виделись столько, – все наперебой начали ее уговаривать остаться.
– Да приеду еще, куда я денусь. Не в последний раз, пойду я, пока, звоните, пишите письма, шлите переводы, – улыбалась Валерия, прощаясь со всеми.
