– Послушайте, Шарль, мы с вами хотим одного – найти Ольгу. К сожалению, я знаю о ее исчезновении не так уж много. Расскажите мне о той вечеринке. С кем Ольга разговаривала, что делала, перед тем как исчезнуть.
– Это Бенини, – неожиданно скоро отозвался Шарль, рухнув в свое кресло. – Он ее увез. Похитил назло мне.
Снова забулькало виски.
– Постойте, почему Бенини? Я слышал, что Ольга вышла с ним в сад, попросила подождать ее, выскочила на улицу и словно испарилась.
– И вы в это верите? – презрительно процедил Шарль. – Пусть расскажет свою байку в полиции. Весь вечер не давал мне даже близко подойти к Ольге, обхаживал ее со всех сторон.
– А она?
Мой невинный вопрос будто сбил весь ход его мыслей. Парень умолк, затем пробормотал что-то нечленораздельное.
– Ольга – как Шарлотта, она еще не знает, что значит любить, – наконец промямлил он, словно нехотя, криво усмехаясь. – Женщины бегают за моим отцом, а Бенини бегает за женщинами. Вот он и атаковал Ольгу. Ей было приятно. И потом, наверное, она надеялась, что он организует ей выставку. Я слышал, как она ему сказала за столом: «Уверена, выставку в Женеве ты мне сделаешь на высшем уровне, не так ли?» Бенини сразу поволок ее в сад.
– Но она от него ушла.
Неожиданно Шарль разозлился.
– Ее не было минут десять. Я следил за ними через окно, ничего плохого в этом нет, просто я не доверял Бенини. Они разговаривали, потом Ольга ушла, но быстро вернулась. Они снова сидели вместе, долго.
У меня сердце забилось сильнее. Если малый не фантазировал, это было очень серьезное показание.
– А что было потом?
Шарль допил виски прямо из горлышка.
– А потом ко мне подошел отец. Сказал, что подсматривать нехорошо, и отправил пьяного сынка спать.
– И вы отправились спать?
– Именно.
Его настроение заметно изменилось: парень вдруг стал раздражителен и словно чем-то недоволен. Быть может, собственной излишней болтливостью? Я не стал его напрягать поблагодарил за радушный прием и отправился восвояси, и Шарль на радостях проводил меня вниз.
В это время у клумбы роз уже возился мужчина с внешностью покойного Джона Леннона. Он довольно сухо нам кивнул и продолжил свой благородный труд.
– Это мсье Риво, мой бывший школьный учитель, – прокомментировал Шарль заплетающимся языком, пока мы шли к воротам. – Не скажу, чтобы я был его любимчиком. Этой весной отец вдруг захотел быть стопроцентно респектабельным и самолично посадил розы. Трудился едва ли не с ночи, поэтому некоторые кусты не принялись. Пришлось звать профессионального ботаника.
