— Почему же она не выгонит с помощью того же анимаутера этого пьяного Искандурова? — спросил я.
Игорь Анатольевич снова пожал плечами.
— Потому что все мужики — козлы, а бабы — стервы, — ответила вместо Воронкова Света.
— А это ты к чему? — повернулся я к девушке.
— Да к тому, что эта психичка, которую он называет Леночкой после того, как ты, Шурик, съедешь, займет всю жилплощадь, воспользовавшись искандуростью мужа, после чего самого его отправит в «Кащенко» и будет жить вдвоем с сыном в трехкомнатной квартире.
И тут меня осенило.
— Гоша! — воскликнул я. — Ты же потенциальный риэлтор!
— Ну, это уж слишком! — раздалось у меня за спиной.
Я обернулся и увидел Излучающего Свет. На этот раз он был совершенно голым, если не считать фигового листочка. Впрочем, его действительно можно было не считать, потому что наш новый знакомый так позеленел от злости, что листочек на общем фоне был совсем незаметен.
— Вам что-то не нравится, а? — спросил я его.
— Вы!.. вы!.. вы полностью извратили мою идею! — от негодования Люцифер хлестал себя собственным хвостом. — Я не в силах создать такого ада, в какой мне б хотелось тебя отправить!
— А ты утюг из-под хвоста вынь, тогда остынешь, — посоветовал я. — В чем, собственно, дело?
— В чем дело?! — переспросил Излучающий Свет. — Да куда вас несет, люди?! Для того ли я показываю вам ваши злодеяния и заставляю страдать, чтоб вы вновь и вновь творили свои пакости?!
— Слушай ты, Светоизлучатель, — перебил его я. — У нас тут деловой разговор, а ты лезешь со своей демагогией!
— Да я на сковороде зажарю… я… я… я…
Он стал рычать, рыть копытами землю и превращаться то в одно, то в другое чудовище, пытаясь нагнать на нас побольше страху. Поняв, что претензий в наш адрес, изложенных в конструктивной форме, мы дождемся нескоро, я решил покончить с этим театром одного актера, встал, схватил Врага за плечи и, развернув на сто восемьдесят градусов, толкнул его в спину:
— Пшел вон, многоликий шива!
— Много выпил, вшивый! — как попугай повторил за мной Воронков.
Ссутулив плечи и понуро опустив голову, с видом поэта, чьи труды по достоинству оценят на следующий день после смерти, Враг удалялся, шаркая копытами. Он плакал навзрыд, и земля дымилась в тех местах, куда падали его слезы.
— Я ж не этого хотел, — доносились до нас его всхлипывания, — я не хотел Зла, я просто думал, что пойду другим путем…
— Нельзя же быть такими бесчеловечными по отношению к Дьяволу! — воскликнула Света и побежала догонять Врага.
