— Они её и не закрывали — отмахнулся маг — не поверю, ты один из немногих, кто сбежал от этих бешенных фанатиков в ТУ НОЧЬ, не смог достать то, о чём я тебя просил?! — он начал терять контроль над собой, и добавлять громкости и так в звучном голосе.
— Тише, тише. Не надо повышенных тонов, — неожиданно твёрдо ответил Батр. — в столице, сейчас не то, что небезопасно находится, там просто нереально существовать. И это не шутка.
— То есть как? — опешил Куран. — Даже для тебя?
— Да, даже для меня. У Имперцев поддержка… — он резко замолчал, повисла звенящая тишина.
— Маги. — Закончил маг за собеседника.
Р’оук попеременно смотрела то на одного то на второго, ничего не понимая в происходящем. Своего наставника она впервые видела в таком состоянии. Радость встречи бывшего ученика сменилась недоверием и гневом. Как прозвучало последнее слово, маг сник на глазах. Из Магистра он превратился в уставшего от жизни старика.
«Опаньки, а дела-то фиговенько у нас идут» — мелькнула мысль в эльфийской голове.
— Продались всё-таки… Кто?
— Не знаю. Пытался узнать, но пока результатов нет.
— Может, подождём, пока они сами вылезут? — подала идею Роук.
— Когда они «вылезут», нам желательно зарыться поглубже — Батр недовольно смерил взглядом эльфийку.
— Мы и так глубже некуда. Глубже только двенадцатиперстная кишка. Бегать тоже не вариант — маг осёкся, — а мне что делать? Ты раньше сообщить не мог?
— Ну не всё так плохо. Манускрипт сейчас недоступен. Даже примерно не могу сказать, где он. Но можно найти копию. Точнее её части. Провести подготовку. А потом…
— Что потом? — Куран перебил бывшего ученика — Мне нужен мой Манускрипт. Без него смысл исчезает полностью.
— То есть как? Мы в полной заднице, — подала голос Р’оук. Она закатила глаза и приняла классическую позу занудливого лектора. — Пока не знаю в какой. Есть рецептик как из неё выбраться, но без книжульки, где записан рецептик, и которая находится в ещё более глубокой заднице, притом не известно в какой, ничего сделать не можем.
Наступила тишина. Тишина с оттенком неприятного удивления и плохо сдерживаемого гнева.
— Надеюсь, не ты её выражаться учил?
Маг вышел из ступора.
— Это не книжулька! — брызгая слюной, набросился Куран на Р’оук, — Это Манускрипт! Это! Мой! Манускрипт! — чеканя каждое слово, проорал маг.
— И незачем так орать, не глухая — спокойно парировала сама невозмутимость.
— Батр, я её сейчас убью, — тихо, в полголоса сказал магистр, — просто возьму и убью.
