— Приятно тебя видеть, — натянутая улыбка и ехидный тон противоречили приветливым словам, — Какими судьбами? Мимо шёл? Или соскучился?
— Ну, для начала здравствуй! Обнимемся? Не хочешь? Ну да ладно. Вот познакомьтесь — эта гневная леди — Джибет магистр, как и я. А это, — Куран махнул в сторону, — мои спутники. Вон тот длинный — это мой ученик Хони, вон та лохматая — это Р’оук, по ней и так всё видно. Особенно хочу заострить твоё внимание на третьем моём спутнике — это почтенный Ваган, искусный боец, просто мастер своего дела.
Джибет стояла, скрестив руки на груди, и терпеливо слушала приветственную тираду Курана.
— А мне посрать! — произнесла она непререкаемым тоном, развернулась и пошла в сторону зарослей.
Куран смотрел на удаляющуюся фигуру с непониманием и тоской. Невысказанные слова замерли, и в воздухе, казалось, повис большой знак вопроса. Все подошли к нему, Р’оук панибратски хлопнула замершего мага, выводя его из ступора.
— Да, по-моему, кто-то облажался. Притом давно и сильно. И на чай с плюшками нас явно не пригласят.
Компания расположилась близ озера с небольшой сухой пещерке, где с комфортом расположились все, кроме Плюши, которая предпочитала свежий воздух и синь неба над головой, обществу разношёрстной компании. Занятия были просты — отдохнуть от перехода, отмыться от дорожной грязи и отъесться без торопливости скорой дороги.
— Я, конечно, понимаю, — донёсся голос Хони с берега озера, — что у меня вещей для стирки немало, но почему- то куча не уменьшается, а наоборот пополняется вещами, причем женскими?
Р’оук лениво оторвала голову от валика, который подложила под голову для более крепкого сна на свежем воздухе.
— А что? Ты с таким воодушевлением носишься с тюками одежды, даже грешно тебе что-нибудь не подсунуть.
— Я тебе не прачка! — Хони подошел к эльфийке, гневно размахивая мокрой тряпицей.
— Мне? Нет. А вот вещи Курана и Вагана ты вперёд своих выстирал.
— Чего? Я свое стирал.
— Не, запарился просто, у тебя столько шмоток и не было никогда. Но вот вопрос: чем я хуже? Так, что действуй!
Хони открыл рот с явным намёком на резкую отповедь, пару раз закрыл-открыл, как рыбка в засохшей луже, развернулся и пошёл завершать уже начатый труд.
Вечером, когда все плотно поужинали рыбой пойманной Ваганом и решили, с подачи Курана, что дозор здесь выставлять не стоит, все, вопреки желанию насладиться спокойным сном, засиделись допоздна перед костром.
— Хони, вставай, — настойчивый шёпот эльфийки пробился через плотную завесу сновидений, — вставай.
