«Святой Николай» к вечеру не пришел! Алексей нервничал, ходил по причалу взад и вперед, время от времени пристально вглядываясь в синюю ширь моря. Неужели, настолько обогнали? Или на скафе вообще решили не заходить на остров Дракона? Нет, там экипаж вышколенный и, по словам Ксанфии, капитан — педант. Раз написано в судовом листе, значит, обязательно должны зайти.
— «Святой Николай»? Обязательно зайдет, — обнадежил Лешку начальник местной береговой стражи — самого мирного вида старичок в выцветшем от солнца плаще. — Он должен привезти нам зерно и всякого рода товары, те, что жители деревни заказывали в прошлый заход. Нет, уж «Святой Николай» нас не забудет — его здесь многие ждут.
Несколько успокоенный, Алексей подался в корчму, где уже веселилась отпущенная на берег часть команды.
— Выпьете вина, господин? — неслышно подошла к столу девушка в алой юбке. — Наше, местное, вино ничуть не хуже Родосского.
— Охотно испробую.
Девушка — капитан сказал, ее зовут Пелагея — направилась на кухню, изящно покачивая бедрами. Довольно молода — лет двадцати, вряд ли больше — с красивым точеным лицом древней языческой статуи, волосы темные, вьющиеся, под белой полотняной рубашкой — точнее, под накинутой поверх рубашки бархатной черной жилеткой — угадывалась упругая грудь.
Лешка украдкой наблюдал за девчонкой, впрочем, и не он один — на нее пялились почти все — а как же не посмотреть на такую красотку? Правда, вели себя осторожно — не щипали, не хлопали по соблазнительной попке, не говорили особых скабрезностей. Это моряки-то в портовой таверне! Да и капитан предупреждал… Интересно, что же с этой красоткой не так?
Вопрос сей, впрочем, разрешился довольно быстро — не успел Алексей выпить и половину кружки, как в таверну вошел, вернее — ввалился, огромного роста мужичага с обветренным смуглым лицом и диким взглядом. Усач, с длинными иссиня-черными кудрями, но головой почти касался крыши. А руки, что у него были за руки? Настоящие оглобли, да и мускулы — камни. Силач, ничего не скажешь!
Не снимая с головы бараньей шапки, верзила ухватил пробегавшую мимо Пелагею, поднял на руки, закружил.
— Поставь! Поставь меня на место сейчас же! — запротестовал та.
Силач осклабился:
— Вот прежде поцелуй! Тогда поставлю.
— Целовать тебя? — девушка безуспешно пыталась вырваться. — Этакое чудовище! Ну, пусти же, Парас!
Парняга, не дожидаясь уже согласия, сам впился девчонке в губы, и та принялась бить его руками по голове, даже сбила шапку. Парас только смеялся…
