Считать эту комнату библиотекой было большим преувеличением. Тут на стенах были развешаны рога, головы и чучела зверей, не поместившиеся в Охотничьем зале; с полок скалились нетопыри и саламандры, напротив шкафа находилась стойка с охотничьими копьями, а над шкафом, подвешенная к потолку, парила какая-то крылатая тварь с пушистой серой шерстью и основательными клыками. Что же до самого большого шкафа, то, раскрыв его дверцы, Тревельян увидел ровно пять книг на самой верхней полке. Одной из них были «Анналы эпохи Разбитых Зеркал», другой – «Повесть о нежной любви и томлениях благородного Пия-Радду и красавицы Барушанум», а три остальные являлись охотничьими пособиями. Самый огромный том, переплетенный в кожу, назывался так: «О способах выслеживания болотного дракона нагу. Как его отыскать, окружить и убить, оставшись притом в целости. Сочинение Вассара Одноногого». Судя по содержанию библиотеки, Раббан не был рьяным читателем.
Записки Дартаха отыскались на нижней полке. Не книга, а стопа кое-как обрезанных листов пергамента, прошитых шелковым шнуром. Перетащив ее на стол, поближе к свечам, и быстро просмотрев, Тревельян выяснил, что это не дневник, а восстановленная по памяти копия манускрипта, который был написан в Эрбо и назывался «Истинные доказательства того, что Мир подобен круглому ореху, а не плоской лепешке». О судьбе оригинала тут ничего не сообщалось, но вряд ли он хранился в университетской библиотеке; видимо, его сожгли в день изгнания Дартаха.
Что ж, теперь хотя бы ясно, чем он занимался на склоне лет, в этом дворце, где его приютили из милости. Учил хозяйского наследника рисовать карты и, слово за словом, восстанавливал свою рукопись… Еще бродил по комнатам и лестницам, рассказывая слугам, что мир не плоская земля в Оправе Перстня Таван-Геза, а огромная сфера, висящая в пустоте… Умер тихо.
Это означало полный провал эстапа Гайтлера и его коллег, Колесникова, Сойера и Тасмана. О чем Тревельян с прискорбием должен был им сообщить по возвращении на Землю – во всяком случае, живым и здоровым Сойеру и Колесникову. И, конечно, пропавшему Тасману, если он когда-нибудь объявится… Но продолжения миссии эта печальная весть не исключала. Итак, глобальный эстап провалился, как прочие акты вмешательства – но почему? Для профессионала уровня Тревельяна выяснение фактов являлось самым простым и незатейливым делом; труднее выяснить причины того или иного события. Да и круг событий, которые стоит изучить, еще не исчерпан – вот хотя бы этот мятеж в Манкане… Что говорил по этому поводу пастух Хурлиулум? Он обратился к своему незримому секретарю и получил точную цитату: «Споры из-за земель, новых или старых, без крови не обходятся. Пример тому – нынешний бунт в Манкане».
