Миссис Блейк обернулась.
– О, мистер Фергюсон, как это любезно с вашей стороны! Мы очень старались. А теперь ждем, чтобы Тедди отвез нас домой. Да, кажется, все сошло благополучно.
Миссис Блейк можно было сравнить с большой пчелой-труженицей, устало жужжащей, но с богатым сбором меда. Рядом стояли три ее дочери и пожилая дама; их фигуры белели на фоне церкви; блестели белки глаз и зубы. Последовали представления; отец затащил Брука в центр небольшого кружка. Пожилая дама оказалась теткой девушек, миссис Хиггинботтом. Фергюсоны поздоровались с ней, а затем с молодыми особами. Те выступили из тени.
– Это Эстер, моя старшая. Это Корделия. А это Эмма, новенькая в хоре. Ей только что исполнилось семнадцать лет, – затараторила миссис Блейк, пытаясь объяснить необъяснимое, а именно, что одна болтливая, заурядная женщина с падающими на лицо космами могла произвести на свет три очаровательных, свежих, жизнерадостных существа, таких разных и недоступных.
Быстрый взгляд темных глаз и вздернутый носик – вот чем запомнилась Бруку Эстер в тот теплый вечер. Его рука вспотела, когда он коснулся ее руки, и он только и смог выдавить из себя: "Как поживаете?" Затем его представили Корделии, и это оказалась та самая девушка, которой он любовался в хоре. Круглое личико с немного отрешенным выражением; она была серьезной и одновременно живой, как ртуть, это перевернуло ему сердце. И наконец Эмма, со светлыми косами, падающими на плечи, и тучная миссис Хиггинботтом, от которой на него пахнуло камфорой. Она пыталась что-то говорить о церкви Сент-Энн, которую часто посещала. Потом к ним присоединился рослый, угловатый молодой человек – он только что вышел из ризницы и был представлен как Тедди.
– Вы поете, мистер Фергюсон?
Брук замялся.
– Нет. Боюсь, что… э… нет. Я всего лишь играю на фортепьяно.
"И чего только отец хочет от меня? – с тоской думал он. – Эстер слишком жизнерадостна, Корделия слишком красива, Эмма слишком молода. Если уж выбирать, я бы выбрал Эмму – за молодость. Но они, кажется, и так довольны жизнью, а если и помышляют о замужестве, то не с таким замкнутым, нервным типом, как я. Это должен быть кто-то молодой, веселый – чтобы делить с ними шутки и смех, общаясь на равных…"
– Почти все мои сестры играют на фортепьяно, – сообщил Тедди, – а я – нет. Я пою: это гораздо легче. А вообще, скажу я вам, их слишком много для одного фортепьяно. У вас есть сестры?
– Нет. Было два брата, но они умерли, когда я был еще маленьким.
