– Нет.
– Значит, мне можно любить вас?
Корделия облизнула пересохшие губы.
– Разве я могу этому помешать?
– А вам бы хотелось?
– Так было бы лучше для всех.
– Почему? Я не понимаю.
– Потому что это делает вас несчастным. И меня. И Брука – если он узнает.
– Все зависит от того, какой образ жизни кажется вам предпочтительнее. Что для вас важнее – тишина и покой или полнота чувств, азарт, желание плыть против течения? Да, я несчастлив, но не хотел бы ничего менять. Предпочитаю жить полной жизнью – даже если моим надеждам не суждено сбыться. Все равно с тех пор, как я узнал вас, я стал богаче.
– Зачем вы так говорите?
– Потому что это правда.
– Стивен, ведь вы меня не знаете. Да если бы и знали… это не поможет.
– Вы только что сказали, что несчастны из-за меня. Значит, я вам небезразличен. Ведь правда?
– Я замужем за Бруком. Больше мне нечего сказать.
– Несмотря на мои чувства? И… ваши?
– Да. Я вам уже говорила.
– Если бы вы любили меня… все равно остались бы с Бруком?
– Да.
Он глубоко вздохнул.
– Я вам не верю.
– Вы должны.
Он немного помолчал.
– Ну хорошо.
Некоторые молодые деревца уже стояли окутанные зеленоватой дымкой. Щебетали птицы. Корделия ничего не замечала.
Он вдруг спросил:
– Вам меня жалко, да?
– Мне жаль, но не вас, а что так случилось.
– И все?
– Мне бы не хотелось жалеть кого бы то ни было. Вас – в последнюю очередь.
– Благодарю вас. Но вы все-таки страдаете?
– Да.
– Хотите мне помочь?
– Если это что-нибудь… благоразумное.
– Позвольте мне время от времени сопровождать вас к родителям.
(Сейчас же скажи: "Нет!")
– От этого будет только хуже…
– Кому?
– Вам.
– Я готов рискнуть. Мне ничего не нужно – только видеть вас.
– Нет. Если мы будем встречаться и вы станете говорить такие вещи, это будет нечестно.
– Если вы позволите провожать вас, обещаю воздерживаться от… "таких вещей".
– Вы уверены, что исполните обещание?
Он слабо улыбнулся.
– Да.
– Вам хочется, чтобы я стала обманщицей? Бог знает, куда это может завести.
– Почему это должно куда-то вести? Вы просто навещаете родных. У меня есть дела в этом районе, мы случайно встретились, и я прошел несколько ярдов рядом с вами. Что в этом плохого? Если хотите, расскажите о нашей встрече Бруку.
Корделия попыталась судить объективно. У нее было стойкое ощущение, что необходимо отказаться.
– Господи! – взмолился он. – Ведь это такой пустяк! Будь я нищим, неужели вы пожалели бы для меня крошку хлеба? День состоит из двадцати четырех часов, неделя – из семи дней. Если я не внушаю вам отвращения и вы мне сочувствуете, как говорите, неужели вам кажется слишком великодушным – подарить мне двадцать минут в неделю – или даже в две недели?
