- Меня удивляет, - сказал Свидетель, - неужели вам не интересно знать, как раньше жили люди, что было до вас на земле?
Даже Кафзех - из людей, близких Схулу (по классификации Вейденрейха), и тот интересовался, что было на земле до него. И когда палеантропы, свесившись со своих нар, слушали рассказы о далеком-далеком прошлом, Кафзех, немолодой уже прачеловек (по упомянутой классификации), пристраивался где-нибудь рядом и, будто бы следя за порядком, на самом деле внимательно следил за рассказами. Иногда он не выдерживал и сам задавал вопрос, и тогда ему приходилось обстоятельно все объяснять, потому что при всей своей любознательности Кафзех понятия не имел о самых простых вещах, бывших на земле до его появления. Да и о том, что произошло на земле после его появления, Кафзех имел самое общее понятие, так что возможности для познания мира у него были почти неограничены. И он давал работу и глазам своим, и ушам - вот только мозг его не включался в эту работу... Впрочем, он был добрый человек, хотя в силу своей душевной малоподвижности и не был способен на добрые дела. Конечно, если б он жил в цивилизованном обществе, он бы и сам постепенно цивилизовался и научился бы сомневаться, тревожиться и сожалеть, но, живя среди людей своего типа, он ни о чем не сожалел и послушно выполнял все приказания. И когда Схул потребовал дать ему камень, тот самый камень, Кафзех послушно его принес, да еще спросил, не маленький ли, потому что можно принести и побольше.
- Сейчас меня интересует другое, - сказал Следователь. - Меня интересует связь между появлением у вас этого врача и исчезновением экспоната.
- Но такой связи не существует, не может существовать!
- Напрасно вы так думаете. Эти врачи - такие фанатики. Недавно был случай, один привил себе рак, чтобы понаблюдать за ходом болезни. Не исключено, что вашему доктору для чего-то понадобился древний скелет.
- Он не хирург, он невропатолог.
- Это важное обстоятельство, - сказал Следователь и записал это обстоятельство. - Конечно, невропатологу все эти древности ни к чему. Он и смотреть не станет на ваши музейные экспонаты.
- Ну почему же не станет? Как всякий мыслящий человек... Он смотрел, я ему показывал.
- Когда почувствовали себя лучше?
- Да нет, не вчера... - Свидетель замолчал, чтобы не сказать лишнего.
- И что же его особенно интересовало? - спросил Следователь.
- Его интересовало все. Он говорил, что неравнодушен к вещам, которые несут на себе печать времени.
