девушке. Или же, когда твоя жена расщедрится на оральные ласки, ты вдруг представишь на ее месте свою коллегу по работе.
Кстати, события могут развиваться и по-другому. Допустим, твоя подруга ошиблась и раньше ты не обращал внимания на девушку, к которой тебя приревновали. Но теперь, после всех заданных и незаданных вопросов, ты начинаешь видеть свою знакомую уже в новом свете и понимаешь, что она тебе нравится. Женщины даже предвосхищают твои вкусы, вот как!
— Сильвия, сегодня утром я получил три сообщения: одно от тебя, другое от Зануданте и третье… угадай, от кого? От Камиллы!
— Какой же ты болван, Джакомо! Опять тратишь на нее время! Если ты снова с ней свяжешься, я тебя растопчу.
— Да нет, не бойся.
Камилла написала:
«Привет, это я. Можешь позвонить мне?»
Что ей от меня нужно? Я не переставал думать об этом.
Мы с Камиллой расстались по очень простой причине: я догадался, что она мне изменяет. Та ночь, когда я укрепился в своих подозрениях, до сих пор стоит перед глазами, словно была вчера. Я помню Лицо Камиллы, ее жеста, ее голос, когда, она просила меня: «Подожди, я тебе все объясню». Перед этим она сказала мне, что встречается с подругой, но меня насторожили какие-то странные нотки в ее голосе. Я понятия не имел, куда они собирались пойти, и поэтому, поддавшись предчувствиям, ждал Камиллу возле ее дома. Сидя в машине, я чувствовал себя довольно-таки глупо, если уместно такое сравнение — как полицейский из американского фильма, поджидающий свою жертву в засаде.
Около половины второго Камилла приехала, и не одна. Никакой подруги рядом с ней не было. «Подругой» оказался мой товарищ Андреа. Старый друг времен детских считалок… Мне не больно было, свиное твое рыло, не побить тебе меня, гадкая змея. Хочешь спать, полезай к бабке в кровать, хочешь нить, иди к попам просить, хочешь есть, полижи собачью шерсть. А кто это говорит, на себя пусть последит… Нас с ним все эти годы связывала уйма забавных детских воспоминаний.
Андреа остановил машину, они поцеловались, и Камилла вышла из нее. Я тоже вышел. Мой старый приятель заметил меня и тут же смылся, наверное, решив, что в темноте я его не узнал. Что же касается моей девушки… Она обернулась и с гримасой, которую я иногда не забуду, сказала:
— А, привет… Ты что здесь делаешь?
Я всегда думал: если узнаю об измене, дело кончится кровью. Побью и ее, и его. Но в тот вечер я стоял перед Камиллой у ее дома и даже не мог подобрать нужных слов, только лишь повторял:
