Алоис(горячо). Мне все одно — что ее стричь, что дрова колоть. Мне даже было бы приятнее колоть дрова, чем крутиться вокруг человека, который так себя роняет, как она.
Д-р Церлебек. И все же, если ты ощутишь какие-либо изменения, если в тебе что-то шевельнется...
Алоис(горячо). Но, господин доктор, клянусь всеми святыми, ничего не сдвинулось с места.
Д-р Церлебек. Я же сказал: если! Если что-нибудь сдвинется с места, ты должен мне немедленно доложить. Но если ты от меня что-либо скроешь, то все опыты, все расходы... все пойдет кошке под хвост, если мы прошляпим проверку.
Алоис. Я не хочу, чтобы все пропало. Доктор Мозер говорил, что это делается для всего человечества, для того, чтобы раса стала еще чище.
Д-р Церлебек. А твои головные боли?
Алоис. Да... они меня еще беспокоят, особенно сейчас, когда я должен возиться с этими волосами.
Д-р Церлебек. Ага! (Что-то записывает.) И часто это с тобой случается, когда ты бываешь около женщин?
Алоис. Вообще когда я бываю с людьми. Когда я с кроликами, я ничего такого не замечаю.
Д-р Церлебек(записывает). А мочеиспускание?
Алоис. Первоклассно. Как у молодой собаки.
Горбах и остальные возвращаются. Ценкер лезет на дуб. Занимает наблюдательный пост.
Потц. А я утверждаю, что это отступление.
Шмидт. Но благодаря этому отходу мы вынудим противника занять такую позицию, которая помешает ему использовать свое численное превосходство и развернуть войска. Совершенно то же положение было у Леонида.
Потц. Плевать мне на вашего Леонида. Я отказываюсь участвовать в этой капитуляции.
Доктор Церлебек поворачивается лицом к стратегам.
Горбах(резко, явно желая угодить доктору Церлебеку). Прекратите диспут, господа. (Потцу.) Вы немедленно отправитесь вниз и вместе с Крейцлером и Грейзингом займете новые позиции.
Потц. Слушаюсь! (Направляется к мотоциклу, останавливается, поджидая доктора Церлебека.)
Горбах(д-ру Церлебеку). Такой чудесный день!
Д-р Церлебек(Шмидту). Вы помните эти прекрасные строки: «Я хочу, чтобы наступила ночь или пришли пруссаки»?
Шмидт. «И пришли пруссаки».
Д-р Церлебек. Для нас было бы достаточно одного — эсэсовцев или ночи, и мы были бы спасены. Будьте здоровы!
Горбах. Хайль Гитлер!
Доктор Церлебек и Потц уезжают. Шмидт набрасывает на доске план битвы.
(Подходя снова к Шмидту.) Упрямый парень этот Потц.
Алоис. Если все скоро начнется, господин крейслейтер, разрешите мне быстренько сбегать в город. Вам известно, по какому делу.
Горбах. Смывайся, старина! И смотри не попади французам в лапы, а то они еще примут тебя за парламентера из-за твоей дурацкой шапки!
