Так стало воплощаться в жизнь видение, данное мне во время похода по Аппалачской тропе, но воплотил я его пока лишь наполовину. В том походе ко мне пришло явственное ощущение присутствия традиционной индейской культуры. Что это было? Как мне найти коренных американцев там, где их нет? Я продолжал отстаивать права дикой природы, а сам терпеливо ждал своего часа.
Он не был на сто процентов похож на чистокровного индейца, представшего мне в видении. Он носил остроносые ковбойские сапоги, джинсы и рубашку на пуговицах. Пожалуй, о его автохтонности напоминали несколько красных перьев дятла, торчавших из ковбойской шляпы. Это был коротко стриженный брюнет, и каждый раз, когда он ослепительно улыбался, было ясно, что нижних зубов у него нет. Индеец был круглолиц, с темной кожей, а глаза — огненно-черные. Звали его Медвежье Сердце.
Медвежье Сердце приехал в Таллахасси, чтобы выступить с речью о традиционной медицине индейцев на фестивале целителей и знахарей. Речь он начал с автобиографического очерка. Он обучался в Маскоги Крик у двух лекарей-традиционалистов, Дэниэла Бивера и Дэвида Льюиса. Приобретя знания и опыт, он стал помогать другим людям, представителям различных культур, заодно заимствуя их опыт и технику. На подобных встречах он обращался, как правило, не к индейцам, и всячески пытался сломать сложившиеся стереотипы.
— Индейцы не только сидят вокруг костра или пасут бизонов, — сказал он. — Мы любим хорошо посмеяться, и в жизни ищем радость.
Затем он заявил, что способен посылать волны позитивной энергии другим людям при помощи всего лишь хороших мыслей. — Возьмем этого парня, — он указал на меня. — Сейчас я повернусь к нему спиной, и он испытает очень приятное чувство.
Он развернулся, и меня сразу же наполнило теплым, очень ясным чувством, напомнившим мне опыт, пережитый на Аппалачской тропе.
После выступления Медвежье Сердце пригласил желающих посетить его целительский стол, совершенно бесплатно. На занятиях йогой я растянул себе шею, в результате образовалась некая опухоль — я не задумываясь отправился к целителю в поисках помощи. Когда дошла очередь, он уложил меня на кушетку и велел расслабиться. Я рассказал ему о своей «болячке», а также спросил о символическом значении огромных ястребов, которых я видел на Аппалачской тропе. Их внезапное появление не только во снах, но и в реальной жизни не казалось простым совпадением. Одна из этих птиц явилась мне, когда я выходил из пиццерии, в которой работал. Это был морской ястреб, настолько крупный, что сначала показался мне хищным коршуном. Птица парила футах в тридцати
