Когда пение закончилось, мы с дядей отправились в гости к двум индейцам в Таос. К моему ужасу, они открыли бутылку виски и пустили ее по кругу. Прошло еще несколько часов. Они не спали сами и не позволяли мне. Я отказался от выпивки, и мне, в общем-то, повезло, что они силой не стали вливать содержимое бутылки мне в глотку. Тогда я впервые заметил, что пьющие чувствуют себя некомфортно в присутствии трезвых, словно возникает некое неравенство, которое нужно любой ценой сгладить.
Один из новых приятелей, его звали Фред, сказал, что завтра нужно заплатить за квартиру и для этого нужно завершить один заказ — что-то выковать из серебра — но он пальцем об палец не ударил. Под утро он завел серьезный разговор о традиционной деревне пуэбло, в которой он жил когда-то. Внезапно Фред повернулся ко мне со словами:
— Ты меня туда отвезешь? Я уже несколько недель не видел своих стариков!
Моя память тут же выстрелила в сознание эпизод из прошлого. Я вспомнил ночь — это случилось еще в школьные годы — была вечеринка с друзьями, и вдруг один крикнул: «Эй, а пойдем-ка в Дисней-Уорлд! Я там еще ни разу не был!» Невзирая на то, что была полночь и Орландо находился в шести часах езды от нашего города, мы забились в микроавтобус — как сейчас помню, это был хипповский «фольксваген» — и всю ночь гнали до места. Уже светало, когда мы оказались у ворот сюрреалистичного «Волшебного Королевства». Даже хорошо выспавшемуся и трезвому человеку это место показалось бы очень странным. После этого путешествия мелодия «Это крохотный мир» еще несколько дней эхом раздавалась в моей голове — этакое посттравматическое похмелье от Микки и его друзей.
— Так ты меня отвезешь к родителям? — снова спросил Фред. Двое остальных присоединились к нему.
— Но ты же пьешь, не просыхая, — возразил я. — Вряд ли твои родители хотят видеть тебя таким.
Нет, я вовсе не оправдывался. Просто интуитивно почувствовал, что это было не самое подходящее время для семейной встречи. Даже ребенку здесь все было бы ясно.
— Да все нормально, — упорствовал он. — Ты меня лучше к родителям отвези.
Я безнадежно вздохнул.
— А далеко это?
Твердая Нога нахмурился.
— Это не важно, — сказал он строго. — Просто скажи «да».
Я неохотно согласился, чувствуя себя при этом крайне глупо — словно охотник на бекаса, стоящий посреди болота с фонариком и джутовым мешком. На фоне первых солнечных лучей, пробивавшихся в новый день из-за плоскогорья, мы загрузились в машину и отправились в ту деревню. Дорожный указатель обещал, что до этого места мы доберемся не ранее чем через 70 миль. Мне почему-то сразу стало ясно, что в этот раз родителей Фреда нам увидеть не суждено. Даже машина почувствовала: что-то не так. Бо$льшую часть пути она пыхтела так, что я мысленно уже распрощался с выхлопной трубой. Старые моторы «Жуков» не были оборудованы электронным впрыском, и потому эти автомобили с трудом приспосабливались к перепадам высотности. Мне несколько раз пришлось останавливаться, открывать капот и настраивать регулятор подачи топлива вручную. Но положительные эффекты сохранялись недолго.
