Мы прощались долго, с объятиями и слезами. Эти четыре дня навсегда останутся в моем сердце. Для меня присутствие на том празднике жизни было довольно серьезным испытанием. И я знал, что для Медвежьего Сердца это было не легче — он рисковал, приглашая иноземца на церемонию, скрытую от посторонних глаз. Он стал для меня мостом, соединившим мою жизнь с жизнью коренных американцев, он помог мне понять их культуру и образ жизни, помог встать на путь просветления. При этом многие индейцы неоднозначно воспринимали роль, которую он взял на себя.
Я выехал с моим новым дядей под вечер, становилось неожиданно холодно, а печка в моем автомобиле, как назло, была неисправна. Я укрыл ноги полосатым шерстяным одеялом, и мы начали пробираться сквозь ночной туман Оклахомы дальше на запад.
— Знаешь, я вот тут рядом с тобой еду, а ты меня всю дорогу игнорируешь, — угрюмо причитал Твердая Нога, пока мы ехали в Таос. Я, как обычно, за рулем думал о каких-то отвлеченных, далеких вещах. — Ты думал, что я сплю, а я все это время пытался понять тебя, — не унимался он. — Я думаю, ты слишком глубоко засел здесь (он пальцем коснулся моей головы), а здесь тебя давненько не бывало (он ткнул мне в грудь в области сердца).
Твердая Нога рубил с плеча:
— Ты еще ребенок. Тебе нужно многое понять о нашем образе жизни. — И затем, словно добивая меня, добавил: — Если ты можешь чему-то научить меня, я не отстану от тебя до самой Флориды!
После небольшой паузы, когда я уже все проглотил, он смягчился.
— Я уже многим вроде тебя помог понять нашу жизнь. Сейчас я шайенский пес войны, но до этого был одним из первых хиппи.
Он улыбнулся. Я взглянул на него, улыбнувшись в ответ. Его замечания относительно меня хотя и были немного странными, но он постарался высказать их в конструктивном ключе.
Твердая Нога на собственном примере научил меня кое-чему еще: как преодолевать дискомфорт. Автомобиль «фольксваген „Жук“», мягко говоря, не очень подходит для людей с ослабленной ногой и многочисленными травмами бедра, полученными как раз в результате автокатастрофы. На его точеном коричневом лице часто возникало выражение боли, особенно когда он садился в машину или выходил из нее, но он ни разу не жаловался на это. В конце концов, он был «псом войны».
В Таосе Твердая Нога принялся доказывать мне, что когда-то он и вправду был «первым хиппи». Он организовал мне экскурсию по не-индейским сообществам, основанным на местных традиционных учениях, провел меня по местам, которые несколько лет назад окрестили «хипповскими общинами». В некоторых общинах люди строили сооружения в духе пуэбло и коммунальные комнаты в стиле кива. В одной общине, однако, люди пользовались парником — не очень-то традиционным сооружением — для выращивания марихуаны. Следует отметить, что получалось у них это хорошо.
