Тиббеты уселись на расшитые золотом стулья и попросили пожилую официантку принести им по чашечке кофе.
— Так где же теперь доктор Дюваль? — спросила Эмми, повернувшись к мужу.
— Может, в Париже, — ответил Генри. — А что ты думаешь по этому поводу?
— Я сначала не поняла Примроуз. Она будто испугалась…
— Испугалась?
Эмми покачала головой.
— Нет, не испугалась. Может, разозлилась. Но не из-за нас. А когда она заговорила о своем муже, я вдруг поняла.
— Что ты поняла?
— Он ее бросил.
— Что?!
— Ты разве не догадался?
— Нет! Ничего такого ужасного мне и в голову не пришло.
— Думаешь, она знает, где он?
— Именно так я и думал. Но ты открыла мне глаза, поскольку я верю в женскую интуицию. — Генри улыбнулся. — Особенно, если речь идет о женских делах. Значит, ты считаешь, что Эдуард дал деру от своей жены?
— Зачем ей понадобился адвокат?
— Имеешь в виду развод?
— Не представляю, чтобы Примроуз решилась на такой шаг. Более вероятно, что она желает еще надежней защитить свои денежки от мужа. Бедный Эдуард…
— Это в каком смысле — «бедный Эдуард»?
— Хм-м… Ну, если он убил Кристал, то получается, что зря.
— Ты считаешь, он — убийца?
Подошла официантка и поставила перед ними две чашки кофе.
— У вас тут делают чудесные торты, — похвалил Генри.
— Наши торты известны во всем мире, — расцвела официантка.
— Я знаю. На прошлой неделе мы отведали ваш торт, в Англии.
— В Англии? Как интересно! Конечно, в старые времена у нас было много английских клиентов.
— Это был особенный торт, — продолжал Генри. — Юбилейный.
— Торт мадам Дюваль? Для ее матери госпожи княгини?
— Верно. — Генри не стал уточнять титул леди Балаклавы. — Вы делаете их каждый год, не правда ли?
— Да, действительно, месье. Наш хозяин очень гордится этим. В этот раз я сама упаковала торт и отнесла его к такси мадам Дюваль. Она спешила в аэропорт. Надеюсь, он понравился госпоже княгине?
Генри был избавлен от необходимости отвечать на столь неловкий вопрос — официантку позвали к другому столику.
— Итак, ты по-прежнему считаешь, что убийца — Эдуард Дюваль? — спросил Генри у своей жены. — И он отравил торт?
— Да, все сходится.
— Как раз ничего не сходится. Он не мог отравить торт.
— Понимаю. Ты имеешь в виду, что Эдуарда там даже не было.
— Именно. И, кроме того, если ему нужны были деньги, зачем он ждал десять лет?
— Все-таки, он — явный подозреваемый, — вздохнула Эмми.
— Пожалуй, слишком явный. Интересно, где он сейчас? О, кстати! Давай наведаемся в институт иммунологии. А также я хотел бы поговорить с мистером Швахеймером. Дело в том, что ситуация Даффи становится все более интересной.
