Он шел до тех пор, пока огромные купола и башни большого города не превратились в серые тени на фоне панорамы далекого Рима. Ему нравился дождь, то живительное ощущение природы, которое несла небесная влага. Он чувствовал себя живым под хлесткими струями. Да, живым и почти свободным.
Рафаэль обошел мраморный бюст Сократа. Одна рука философа была простерта к небесам, в другой руке он держал каменную книгу. Навстречу с холма спускались гуляющие: мужчины в облегающих ногу на манер чулка штанах, мягких бархатных шляпах и плащах, женщины в пышных нарядах и накидках с расшитыми капюшонами. Окинув их быстрым взглядом, Рафаэль приметил позади одинокую женскую фигуру. На незнакомке была темно-синяя накидка с капюшоном, прикрывавшим волосы. Она несла на руках ребенка, которого заботливо укрывала полами накидки.
Когда она подошла ближе, Рафаэль разглядел малыша – крохотного мальчика, чьи чудесные, как у женщины, глаза смотрели на мир кротко и в то же время вдумчиво. Но внимание Рафаэля приковал не он, а женщина. Лицо, видневшееся из-под тяжелого капюшона, имело форму идеального овала, кожа была младенчески свежей. Несмотря на молодость, в глазах незнакомки явственно читалась мудрость, они излучали мягкий свет, какой иногда изливает взор человека, прожившего нелегкую жизнь. Мастер стоял у нее на пути. Она остановилась. У него пересохло во рту. Рафаэль никогда не лишался дара речи в присутствии красивой женщины, во всяком случае, не помнил такого. Но эта женщина была идеальна!
– Господи Иисусе! – неожиданно для себя расслышал он слова, слетевшие с его языка.
Она все еще стояла и молча смотрела на него. Край капюшона обрамлял лицо наподобие вуали. Потом она сделала небольшой шаг назад. Нет, она явно не боялась, а, казалось, почувствовала что-то необычное. Сияющие глаза ее внимательно изучали Рафаэля, и художнику стало больно от ее проницательного взгляда. Он был просто зачарован этим нежным лицом с огромными выразительными карими глазами и нежно-оливковой кожей.
Он сразу же понял, что перед ним стоит та самая женщина, которую он так долго искал, его Мадонна.
– Прошу прощения, – наконец произнесла она, стараясь обойти его. Ее голос, грудной, чуть хрипловатый и удивительно чувственный, звучал спокойно и уверенно. Это оказалось полной неожиданностью для Рафаэля, который, глядя в добрые лучистые глаза незнакомки, рассчитывал услышать нечто совершенно иное.
Он тоже сделал шаг назад, с изумлением понимая, что ему совершенно нечего сказать, чтобы задержать эту женщину.
