Мария оценивающе смерила его взглядом с головы до ног и безразлично сказала:
— Пойдем, с моим Юркой поспишь. Вам вдвоем на кровати тесно не будет.
Акимова жила на краю станицы, в хорошем, но запущенном доме. Оторванные воротца калитки валялись посередине двора. Колодезный журавль покосился. В глубине стоял кирпичный сарай. Мария на глазах Василия захлопнула его толстую массивную дверь и навесила ржавый замок.
Дом состоял из двух смежных комнат. Первая служила и кухней, и столовой. На кухне Василий увидел чистенького, лет двенадцати-тринадцати мальчишку. Он, взглянув на пришельца, равнодушно отвернулся.
Мария достала сало, соленые огурцы, молоко, пышный каравай хлеба.
— Садись, — кивнула она Василию, пододвигая сильными руками стул.
Ели молча. Мальчишка враждебно косился на Баранцева. От этих взглядов кусок не шел в горло Василию. Майор, осторожно поглядывая по сторонам, увидел в углу у порога окурок. Мария не курила, а Юрка, если и делал это втихомолку, то, конечно, никогда бы не бросил здесь окурка. «Кишинский?». Отчаянно застучало сердце. Василий еле заставил себя досидеть до конца трапезы. После ужина вышел во двор и начал прилаживать дверку к калитке.
Два раза на крыльце появлялась Мария. «Ждет кого-то…»
Стемнело. Залаяли наскучавшиеся за день собаки. Василий закончил работу и плотно закрыл калитку.
— Иди спи, работничек! — крикнула из дома Мария. Она провела его через кухню в комнату. Майор разделся и лег около мальчика. Тот торопливо и отчужденно отодвинулся к стене.
Мария возилась на кухне. За кого его принял мальчишка? Почему смотрел таким волчонком? Василий чувствовал, что тот не спит. Хотел заговорить с ним, искренне жалея и понимая его, но сдержался.
Василий приказал себе не спать. Но усталость, чистая постель сделали свое дело. А может быть, он только забылся на несколько минут. Проснулся — будто толкнули. В приоткрытую половинку двери из кухни падал свет. Виднелся край стола, на нем бутылка, сало, огурцы. Тянуло табачным дымом. Доносился шепот:
— А кто он такой? — прохрипел мужской бас.
— Бродяга. Ни документов, ни денег, — отвечала Мария. — Навоз у нас в коровниках чистит.
— Лучше бы все же ты его не брала.
— Прогоню.
Они помолчали. Под грузными шагами заскрипели половицы. Мужская лапища осторожно открыла дверь в комнату, где спал Василий. Майор почувствовал, что над ним наклонились.
— Спит он без задних ног, — донесся из соседней комнаты голос Марии.
Мужчина, постояв над Баранцевым, вышел на кухню.
