Мало кто помнил о Тане Беловой даже в школе, где она когда-то преподавала. И только старушка-учительница Мария Степановна Леушкина еще не забыла давних событий.
Больше часа сидели в пустой химической лаборатории майор милиции и учительница.
— Хорошая она была девушка, — тихо и печально говорила Леушкина. — Я на год раньше ее пришла в школу. Помню, ревновала к ребятишкам. Они как-то сразу полюбили Таню. И я по-хорошему завидовала. Она была очень добрая. Дети чувствовали это.
— Простите, Мария Степановна, — проговорил мягко Василий. — Не могли бы вы мне высказать свое мнение о случившемся?
— По-моему, безвинно ее убил какой-то негодяй. Времени столько прошло, а она все перед глазами стоит. Жених Тани приезжал, такой белоголовый летчик. Так плакал на могиле, так плакал.
Резко загремевший звонок нарушил их беседу. Здание школы заполнилось топотом, криками, смехом.
Баранцев простился. До самого вечера ходил он по станице, беседовал со старожилами. Люди только покачивали головами. «Все давно быльем поросло, чего ворошить старое. Если уж сразу ничего не могли сделать…»
Вечером Василий решил еще раз побывать на квартире старой учительницы. Мария Степановна откровенно удивилась его приходу, но тут же приветливо пригласила в дом. Комнаты были чистенькими, прохладными. Пахло печеным хлебом. Мария Степановна накрыла стол, поставила пирожки, варенье. За чаем она рассказывала о своих учениках. Один из них был известным в стране академиком, и учительница счастливо хвасталась его письмами. Потом разговор снова пошел о Тане Беловой.
— Таня здесь, в станице, и родилась, — придерживая горячий стакан сухонькой рукой, говорила Мария Степановна. — Ее дом на соседней улице. Большой кирпичный особняк. От родителей остался. Отец и мать умерли, когда она еще училась в институте. Потом Таня приехала и заняла одну комнату. В трех остальных жили учителя. Она с них ни копейки не брала. Сейчас в доме этом детясли… — Мария Степановна помолчала, потом продолжала задумчиво:
— Не помню, кто говорил мне. Примерно лет пять назад приезжал родственник Тани, не то племянник, не то двоюродный брат. Ходатайствовал о передаче ему дома.
Это была новая деталь в следствии. Родословная Тани проверялась и раньше, однако о родственниках ничего не было известно.
Простившись с гостеприимной учительницей, Василий, несмотря на поздний час, направился к председателю станичного Совета. Его встретил подтянутый пожилой мужчина в защитной гимнастерке и галифе.
