Я не люблю все эти луивиттоны и барберри. Я бы никогда себе их не купила, даже если бы могла. Я считаю, что сейчас, слава богу, можно купить недорогую вещь, но ты в ней можешь выглядеть на миллион, если у тебя есть вкус и немного фантазии.
Но как объяснить это моей дочке, если она чувствует себя униженной, не имея этих знаковых вещей?
Я спросила ее: «Скажи, эта сумка действительно тебе жизненно необходима?»
Она долго думала и сказала: «Да, эта сумка мне действительно жизненно необходима».
Я вспомнила себя маленькую, и как я хотела, чтобы на меня смотрели мальчики и писали мне записки, и она точно так же этого хочет.
И я пошла на рынок и купила ей поддельную сумку, и шарф, и пуховик Монклер. Они, кстати, тоже недешево стоили, но самое смешное – никто не догадался, что они ненастоящие.
И мальчик, который ей нравится, прислал ей записку! Она была такая счастливая!
Я надеюсь, что она, моя девочка, не станет от этого хуже. Что же делать, раз такие правила игры в этой школе. Такая система ценностей.
Вы спросите: «А почему ты не отдашь ее в другую школу?» И я отвечу. Потому что эта – хорошая, здесь учат, и она никогда бы здесь не смогла учиться, если б я в ней не работала учителем музыки.
Дело в том, что эта мама работает как раз в той школе, где я училась в младших классах.
Как странно, столько лет прошло, а ничего не изменилось. Нет – изменилось-то как раз все. Кроме этой школы. Хотя тогда, когда я в ней училась, у нас была ДРУГАЯ СТРАНА.
