– Сбили меня, – сказал Гривцов. – Четыре дня назад сбили. Над Витебском. Можете проверить…
– Какая была задача?
– Выброс диверсионной группы.
– Квадрат?
Вот здесь врать можно было сколько угодно. И Гривцов всласть наврал о большой диверсионной группе, контейнерах со взрывчаткой, железнодорожных мостах и разведчиках в немецком обмундировании. Он лихорадочно соображал, что с ним будет дальше: расстреляют, отправят в лагерь или передадут куда-нибудь к начальству повыше для дальнейших допросов.
Начальник высунулся в окно и сделал знак рукой. Полицаи закинули винтовки за плечи и махнули заложникам: идите по домам. Те торопливо пошли прочь с площади, испуганно оглядываясь.
– Ну, что с тобой теперь делать? – спросил начальник.
– Разрешите, я его распишу, – подал голос детина от двери. Гривцов с надеждой взглянул на него и, играя, процедил:
– Жаль, тебя вот я не шлепнул на лугу, гада.
Начальник с сомнением потер лоб:
– Собирайся, Крыщук. Доставишь арестованного в управу в Полоцк и передашь рапорт. С собой возьмешь Аверко.
Они отправились в путь наутро, в тряской телеге, куда детина, фамилия которого была Крыщук, бросил охапку соломы. Во время остановки Гривцов попросил отвести его в сторонку, в кусты, и там – один на один – тихо спросил детину:
– Ты кто?
– Был колхозник, – тихо сказал детина. – Потом был солдат. Теперь – полицай я…
– А что к партизанам не сбежишь?
– Шлепнут.
– А наши приедут?
– Тоже шлепнут. Да где они, наши… Все под немцем уже…
– Шкура…
– Был бы я шкура – лежал бы ты, дорогой товарищ летчик, сейчас на том лужку носом в траву, и дружок твой рядом. Я что ж, думаешь, с двухсот метров из пулемета вас снять не мог?
– А что не снял?
– Свои же вы…
– Слушай, – попросил Гривцов, – дай сбежать!
– А самому к стенке за тебя? Нет… Что мог – сделал для тебя. Не взыщи… Направят тебя в лагерь, там тоже живут…
К вечеру телега загромыхала по булыжным мостовым Полоцка. В канцелярии полицейского управления детина сдал рапорт, взял расписку о доставке арестованного – и они расстались с Гривцовым, чтоб никогда больше не встретиться.
Дежурный по полицейскому управлению, весь какой-то мятый, в мятом галстуке на мятой рубашке, мрачно уставился на Гривцова:
– Что они там мудрят? На кой ляд ты мне сдался? Идиоты…
Он покрутил ручку полевого телефона:
– Алло! Гестапо? Полевой полицией доставлен захваченный парашютист. Да, показания дал. Через полчаса будет у вас. Есть.
Гестаповец, подтянутый светловолосый парень в черной форме, с серебряным жгутом на правом плече, бегло полистал показания Гривцова:
