— Чтобы приобрести на честно заработанные хотя бы унитаз, придется работать года три, не меньше, да при этом не есть и не пить, — сказал я своему отражению в зеркале.
Никто не будет спорить, что у каждого есть свой уровень зависти к материальным благам. У меня, к счастью, он не так уж и высок. Но все же, если бы отражение действительности в моей голове четко делилось на белое и черное, без полутонов, то дома я бы завел красный унитаз, чтобы у гостей появились прямые ассоциации, а не та интеллектуальная жвачка из объективной реальности и зависти.
Тут я поймал себя на мысли, что уже давно стою и пытаюсь справить малую нужду, но у меня это решительно не получается. Ощущение времени пропало, как всегда, когда сильно задумаешься. Я отсутствую уже минут пятнадцать, пора бы идти, а то меня неправильно поймут. Бесшумный щелчок выключателя, и я нырнул в полумрак знакомого уже коридора. В комнате Алексей и Леночка продолжали манипуляции по уничтожению дорогостоящего контрабандного товара.
— Ваше слово, товарищ Маузер! — переламываясь в талии и демонстрируя округлые формы, затянутые в обтягивающие кожаные джинсы, наглая девица протянула мне волшебную трубочку.
— Там где люди заняты только своим имиджем, спрайт не подают, — попытался сострить я.
— А вот, кстати, надо купить действительно чего-нибудь попить, а то в баре слишком распаренно, — Краснощеков принял напряженную позу.
— И пару упаковок жвачки для маленьких девочек, — со вздохом добавила Леночка.
* * *
На улицах города я чувствую себя пилотом формулы 1, где ты, мой "Макларен". Я был так напряженно внимателен, что досконально замечал все ямы, выбоины и знаки, которые попадались мне на пути. Я влился в поток машин, будучи уверен в себе как никогда.
Несмотря на мое гипертрофированное водительское чутье и периодическое наше допингование, мы, к счастью, добрались до Ржевки без приключений. Количеству и разнообразию автомобилей, припаркованных на площадке перед клубом, мог позавидовать любой автосалон. Мы тоже скромно заняли свою маленькую, оригинальную нишу.
— Вон Банан стоит, беги к нему, спроси, нет ли проходок со скидкой, — с гримасой страдания и нетерпения вытолкнула Лена из машины Алексея, — хочу писать и двигаться.
Закрывая машину, я любовался танцующей около капота чертовкой. Одной рукой она поглаживала блестящего, никелированного оленя, другой погружала в рот длинный инкрустированный мундштук.
— Откуда музыка, неужели из клуба слышно? — пробубнил я.
