- Слыхал я, Пафнутий Ленсталевич, будто вольнодумство в народе завелось?
Старичок крякнул и, тряся бородкой, отвечал:
- Никак нет-с, Егор Тимофеич, у нас с вольнодумцами разговор короткий… Как шпики чего такое унюхают, мы сразу к ногтю, и всего делов…
- Это правильно, - сказал Пахотнюк, переминаясь с ноги на ногу. – Нечего там бузотёрить… А как с агитацией дела обстоят?
- Да как же… Замечательно обстоят. По всем партячейкам последние директивы разосланы, в профкомах работа ведётся. Не извольте сомневаться!
- Ну, рад слышать… А! Вот, наконец, и экипаж.
К парадному крыльцу подъехал огромный джип вороной масти, запряжённый шестёркой лошадей. Михеич восседал на козлах, установленных на крыше, и явно был доволен собой, гордо оглядывая толпу.
Пахотнюк, председатель управы Рябинкин, глава торговой палаты Глухарёв и ещё пара чиновников забрались в экипаж. Глава высунулся из окошка и крикнул кучеру:
- Эй ты, там! Трогай!
- Куда изволите сперва, ваше-сходительство? – уточнил Михеич.
- Да как обычно, - ответил Пахотнюк. – В Серебрянку. И не гони, дурень, я тебя знаю.
Михеич взмахнул кнутом, потеряв равновесие и едва не свалившись с козел. Лошади нехотя тронулись, и джип покатился вперед. За ним последовала деревянная телега с чиновниками рангом пониже, до сей поры ожидавшая чуть поодаль.
Серебрянкой назывался небольшой райончик Поселения на отшибе. Он нравился Пахотнюку за то, что там всё время было к чему придраться – то колея разбита, то мост обвалился, то труп чей-нибудь забудут с дороги убрать. Однако прежде чем въехать в Серебрянку, предстояло пересечь тракт, а сие мероприятие редко проходило без происшествий.
- Ты, Михеич, попридержи, - скомандовал Пахотнюк, когда они по разбитому проселку подкатили к бетонному тракту, по которому скакал, тащился и мчался сплошной поток разнокалиберных транспортных средств. – На тот свет всегда успеем.
- Не волнуйтеся, ваше преосвященство, - отозвался Михеич. - Вот как раз прогал, проскочим…
- Да куда же ты, балбес?! Эх…
Лошади, подхлёстнутые ударом кнута, рванулись вперед. Джип подскочил на буераке и влетел на тракт, чудом не задев мчащийся из столицы рефрижератор и подставив борт мотоциклисту в джинсовых галифе, который, перелетев через руль, приземлился на встречной полосе и был моментально затоптан копытами.
- Глянь, Пафнутий Ленсталевич, - попросил Пахотнюк Рябинкина, - как там, с той стороны, красочку не поцарапали?
- Как же-ж, - прошамкал старик, - не только краску на цельную пядь содрал, а и вмятину зело большую в филейной части сделал, подлец.
