- Я уехать хочу, - сказал он.
- Куда?
- Не знаю. В большой город. Может быть, в Москву.
Наступило молчание.
- А я? - спросила Галя.
- И тебя возьму.
- Папенька не отпустит.
- А мы спрашивать не будем.
Галя опустила глаза и сидела так с минуту, потом резко встала.
- Прошу извинить, но так я не могу.
Она резко вышла из чебуречной и пошла прочь. На глаза навернулись мутные слёзы.
- Стой! – услышала она сзади.
Домкрат догнал её, обнял за плечи, развернул к себе лицом.
- Прости. Если ты не можешь уехать, я тоже останусь. Я не брошу тебя. Я тебя люблю.
Он привлек её к себе и жарко поцеловал. У Гали закружилась голова, она выронила веер и обвисла на руках Домкрата почти что без чувств.
- Что с тобой? – забеспокоился он.
- Всё хорошо, - пробормотала Галя. - Я это от счастья… Ты первый, кто меня целует. Я бы очень хотела с тобой уехать…
Домкрат обнял её крепко-крепко, понюхал волосы и поцеловал в щеку.
- Не бойся. Мы что-нибудь придумаем.
И тут же вздрогнул, увидев что-то вдалеке.
- Смотри, - сказал он. - Это же…
Галя обернулась и попыталась разглядеть то, что привлекло внимание Домкрата.
- Ничего не вижу, - сказала она.
- Да вон же, вон! – закричал он. – Большая, серая! Укусила!
- Где?
Домкрат понесся по улице, но, пробежав метров сто, остановился. Вернулся к Гале.
- Не догнать.
- Да кто это был?
- Похоже, та самая Белка. Человека видишь в конце улицы? Там вокруг него уже толпа собирается.
- Человека вижу.
- Она его за ногу цапнула и убежала в сторону леса. Шустрая, даже разглядеть толком не успел.
Посмотрел в глаза Гале и сказал тихо:
- Ты по улицам одна не ходи. Не ровен час на неё наткнешься.
- Почему же я не увидела? – пробормотала Галя, всё ещё вглядываясь вдаль.
- А мы чебуреки не доели, - вспомнил Домкрат.
Галя подобрала с земли веер, отряхнула. Они вернулись в чебуречную. Домкрат сходил к прилавку, купил два стаканчика и чекушку водки. Разлил на двоих.
- Я не буду, - сказала Галя.
- Давай выпьем за то, чтобы никогда не расставаться.
- Я… - начала Галя, но Домкрат уверенно пододвинул к ней стаканчик, и она согласилась: - Так и быть. За это – давай.
Она влила в себя жгучую жидкость, зажевала чебуреком и подумала, что водка не такая уж и противная, как ей казалось раньше. Ей сразу стало тепло и приятно – то ли от того, что алкоголь растёкся по телу, то ли от того, что Домкрат нежно гладил её по руке и улыбался.
VIII
Жизнь в городе, прежде спокойная и размеренная, отныне представляла собой череду невероятных и безумных событий. Искусанный сумасшедшей старухой у себя в церкви благочинный отец Амвросий во время очередной проповеди рассказал, что жар геенны огненной ему намного милее скучного рая, призвал всех к разврату, а потом вдруг начал швыряться в прихожан просвирками, причём выбил и без того убогой девице Сундуковой левый глаз вместе с бельмом. Батюшку скрутили, потащили в лечебницу, но всю дорогу он орал своим поставленным голосом «Ангелы меня несут! Ангелы!», периодически начиная ржать как лошадь. Криворотов по прибытии больного обнаружил у него на шее посиневший и распухший укус и приказал резать, дабы опробовать свою новую теорию о регенерации голов у укушенных Белкой пострадавших. После обезглавливания, однако, отец Амвросий затих, чему все присутствовавшие были только рады.
