– Вы сами понимаете, прокторам хватает забот, – повторил канцлер. – Именно поэтому я позволю себе обратиться к вам с просьбой, к которой, надеюсь, вы отнесетесь с пониманием. Мне бы хотелось, доктор, чтобы вы предприняли хотя бы первые шаги для раскрытия этого темного дела. Разумеется, Хэрлинг и Джонстан с готовностью окажут вам любую помощь, но вы сами понимаете, сейчас они…
– Прошу прощения, мастер де Ветерсет, – бесцеремонно перебил Бартоломью. – Как это ни печально, у меня тоже достаточно дел. Я врач и должен заниматься лечением больных. Смею напомнить – события, имевшие место два года назад, со всей очевидностью доказали, что я не обладаю качествами, необходимыми для расследования преступлений. Уверен, ваши клерки справятся с дознанием куда лучше моего. Вы согласны со мной, Гилберт?
– Мне необходим опытный медик, который осмотрит тело писца Николаса и определит, не явилось ли причиной его смерти это коварное устройство, – заявил канцлер, не дав клерку ответить. – Гилберт не сможет выяснить, был ли Николас отравлен.
– Но тело Николаса из Йорка уже предано земле, – воскликнул потрясенный брат Майкл. – Вы сказали, что он умер месяц назад.
– Вы намерены извлечь его из могилы? – выдохнул Гилберт, лицо которого залила мертвенная бледность.
– Тело Николаса покоится в освященной церковной земле, – подал голос отец Катберт. – Мы не должны его тревожить. Это противно воле Господа!
Де Ветерсет обвел всех, кто был в комнате, укоризненным взглядом и вновь повернулся к Майклу и Бартоломью.
– Николас похоронен во дворе этой церкви, – сообщил он. – Я получу у епископа надлежащее разрешение, и на этой неделе вы извлечете тело из могилы и произведете тщательный осмотр. О результатах незамедлительно доложите мне. Я поговорю с мастером Кенингэмом и сообщу ему о том, что по причине занятости расследованием вы, возможно, отмените несколько своих лекций.
Непререкаемый тон, которым были сказаны эти слова, вызвал у Бартоломью приступ едва сдерживаемого гнева. Вслед за вспышкой ярости им овладело отчаяние. У него не было ни малейшего желания заниматься расследованием убийства; еще меньше он хотел впутываться в университетские заговоры и козни.
– Но я не могу отменять лекции! – предпринял он еще одну попытку отказаться. – В самом скором времени моих студентов ожидает испытательный диспут.
– Мне необходим опытный медик, который осмотрит тело умершего клерка, – упрямо процедил канцлер. – Доктор, вы возводите на себя напраслину, утверждая, что лишены необходимых для расследования качеств. Полагаю, вы недооцениваете себя. Ваша честность и ваше благоразумие известны всем. Именно поэтому я доверяю вам больше, чем любому из своих людей. И я уверен, что вы – и вы тоже, брат Майкл, – добавил он, взглянув на хранившего молчание монаха, – сделаете все необходимое, чтобы обнаружить правду. Не сомневаюсь, оба вы предпочитаете заниматься со студентами, а не распутывать отвратительные преступления. Но я покорнейше прошу вас уделить этому делу некоторую толику вашего драгоценного времени. Вне всякого сомнения, к моей просьбе присоединится епископ.
