— Мне нужно будет на несколько дней уехать. Это деньги на всяческие расходы. Тратьте с умом. Дядя Стас будет вас навещать. Если что-нибудь случится... Ну, в общем... Разное в жизни бывает... Прислушивайтесь к нему, он очень хороший человек и плохого не посоветует. Ну, я пошел.
Он взял заранее собранную сумку и собрался уходить, когда его остановил звенящий от волнения Лешкин голос:
— Папа, а ты можешь не ехать?
— Нет, Алексей, не могу. Должен.
В дверях он обернулся, но лучше бы он этого не делал, его дети стояли, плотно сжав губы, но если у старших—Лешки, Юрки и Николая— глаза были сухие, только боль в них стояла невыносимая, то младшие, Славка с Шуркой, молча глотали слезы, которые, как они ни крепились, так и не смогли сдержать. Такими они и стояли у него перед глазами, пока он ехал в электричке в Москву, а потом в аэропорт.
«Как же просто было когда-то уходить,— думал он,— когда я отвечал только за самого себя... А сейчас есть дети, которые любят, ждут и беспредельно мне верят. И ради них я сделаю все! И дай-то бог, чтобы они меня поняли... Правильно поняли!».
Когда через неделю он вернулся домой, первым, кого он увидел, был лежащий в саду в гипсовом корсете на раскладушке обложенный книжками Ромка.
— Ты что, сбежал из больницы? — удивленно спросил Иван.— Там было так плохо?
— Папа! — радостно заорал Ромка.— Папа приехал!
На этот крик выскочили остальные дети и бросились к нему. Они облепили его, хотя подобные нежности у них были не в ходу, и в обращенных на него глазах снова были, слезы, на этот раз слезы радости. Иван почувствовал, что у него самого защипало глаза, а в горле появился комок, которого никогда раньше за все тридцать четыре года его жизни, даже в самые тяжелые, невыносимо тяжелые минуты, не было. Он с трудом взял себя в руки и как можно спокойнее сказал:
— Не понял? Я что, с войны вернулся? И почему Ромка здесь, а не в больнице?
— А мне там надоело,— отводя глаза, пробормотал тот, поднявшись с помощью Лешки и Кольки с раскладушки.—Скучно там. Мы все лекарства взяли, я их и здесь могу пить, и уколы я сам себе научился делать. А дядя Стас, между прочим, который меня сюда привез, согласился с тем, что здесь я быстрее поправлюсь. А ты, как говорят, сам предупреждал, что он плохого не посоветует.
— Ох и разберусь я с этим самым дядей Стасом! — пригрозил Иван.— Пусть только появится! Кстати, а кормить меня собираются? — спросил он.
— А как же, папа! — возмутился Николай.— Мы тебя каждый день ждали. А тебя все нет и нет... Мы здесь уже чего только не передумали...
