– Ясное дело.
– Как?
Дед втянул в себя дым, красный глазок цигарки стал белым, и старик снова скрылся за сиреневым облаком.
– Забыл? – помолчав, спросил Митька.
Дед вытащил изо рта окурок и застукотал своей деревяшкой к порогу.
– Посиди, деда, – попросил Митька. – На службу ведь рано.
– Пойду погляжу соседнюю делянку, – сказал дед Андрон, – авось там подберу подходящие лесины… А где рыбак-то обитает? У вас?
– В папиной комнате, – сказал Митька. – Глянь-ка, деда, какой он мне ножик отвалил!
– Видать, богато живёт твой рыбак, – повертел в руках ножик дед. – Рыбак-чудак…
Андрон не пошёл в делянку.
Он поднялся на берёзовый мостик и долго пристально смотрел в ту сторону, где рыбачил дядя Егор. Командирская фуражка старика была надвинута на лоб, а рука скребла коричневую заросшую шею.
Вечером этого же дня под окном раздался свист.
– Твои дружки, – сказала мать. – Чего это они на ночь глядя?
Митька набросил на плечи фуфайку, но мать замахала на него руками:
– Очумел? Мигом на ветру хворобу схватишь…
– На минутку, мам, – попросил Митька.
– Сиди дома. Я сама… – Мать вышла на крыльцо и недовольно сказала:
– Горит у вас, что ли? Болеет он…
У забора стоял Стёпка и ещё двое ребят. Они переглянулись. Тритон-Харитон почесал нос и угрюмо спросил:
– Зачем Митьку окрестили? И ещё в школу не пускаете…
– Сопляк! – рассердилась мать. – Вот ужо прут выломаю.
Ребята о чём-то пошептались, и Стёпка снова сказал:
– Не имеете такого права в школу не пускать… И запирать человека на замок не имеете такого права.
– Ты чего там городишь? – Митькина мать спустилась с крыльца. – Кого запирать?!
– Повесите замок – опять сломаю, – сказал Стёпка.
– Ты у меня, лохматырь, поговоришь! – Митькина мать схватила обшарпанный голик и двинулась к ребятам. Двое поспешно отошли. Стёпка остался.
– Не имеете такого права бить, – сказал Тритон-Харитон. – Я не ваш, тётя Марфа, сын…
Митькина мать подошла к нему, подняла руку с голиком. Мальчик смотрел ей прямо в глаза. Даже в сумерках было видно, как побледнело его лицо.
– Ты про какой это замок толкуешь? – опустив руку, устало спросила она.
– На дверях который висел… Это я его камнем.
– Я не запирала… – сказала Митькина мать. Голик мягко упал в траву. – Идите, ребята, домой… Болеет он!
Женщина провела рукой по лицу и, сгорбив плечи, медленно пошла к крыльцу.
– Он придёт в школу? – спросил Стёпка.
В ответ хлопнула дверь.
– Чего им надо, мам? Зачем они приходили?
– Так, сынок, – сказала мать. – Тебя пришли проведать… – Она подошла к окну, задёрнула занавеску…
