В рассказах о мелких служащих, пожалуй, наиболее остро встают эти проблемы. Испания всегда была страной бюрократической, при франкизме же ее чиновничий аппарат чудовищно разросся. Современный испанский чиновник — точно подогнанная безотказная деталь огромной безликой машины. И поэтому, когда молоденький служащий в новелле Фернандеса Косеро «Вслед за мертвецами» вдруг пытается бунтовать, отказываясь от повышения, потому что ему придется пересесть на место, где не бывает солнца, — это даже не вызывает возмущения: начальству такое поведение просто непонятно. Немыслима хоть какая‑нибудь самостоятельность стандартного винтика, который по самой своей природе не может иметь собственное мнение, тем более протестовать. И бунт скоро закапчивается прозаическим расчетом: сколько еще остается ступеней до стула заместителя директора.
Герои рассказов Франсиско Канделя и Мауро Муньиса обитают в барселонских трущобах, они невежествепны, нравы их дики, постоянная забота о хлебе насущном притупляет в них многие человеческие чувства, делает этих людей грубыми. И все‑таки они непосредственны, отзывчивы, умеют не унывать вопреки всему, готовы постоять друг за друга, когда на них обрушивается беда. Но есть у Мауро Муньиса и другой герой — рабочий. И как правило, рабочий молодой. Обычно э>то независимые, уверенные в своих силах парни. И если такой парепь остается без работы, его не столько пугает отсутствие денег, сколько угнетает необходимость унижаться перед кем‑то («В поисках работы»). Когда же в его руках первые заработанные деньги («Получка»), он горд, преисполнен собственного достоинства, чувствует себя кормильцем семьи. И все же работает этот парень не на себя. Постепенно в нем нарастает протест против существующего порядка, появляется желание любой ценой, даже ценой увечья, хоть на несколько дней почувствовать себя свободным («Ожог»), Более тридцати лет прошло с тех пор, как умолкли в Испании последние выстрелы гражданской войны, и среднее поколение писателей лишь смутно помнит ее, поскольку многие из пишущих сегодня были только свидетелями, которые далеко не всегда могли постичь смысл происходящего. Но с тем большим вниманием возвращаются они вновь и вновь к этой теме. «Романа о войне, разумеется, не создал никто из нас, — писала Ана Мария Матуте, — но трудно найти книгу моего поколения, где в той или иной форме, па той или другой странице не возникала бы война. Она оказалась нашим наследством…»
