Очень трудно было понять, что в это время творилось и на море. Увеличили число сторожевиков и боевых кораблей… По-видимому, нам демонстрировали, что мы арестованы, что вокруг нас полная изоляция и нас в любой момент могут вывезти. Военные корабли — несколько десантных кораблей на воздушных подушках, как рассказал Толя, — шли прямо на нашу дачу. Не дошли совсем немного».
Следствие допросило сотни свидетелей, и никто не подтвердил, что менялось число «сторожевиков» на охране акватории вокруг дачи президента. Катера на воздушной подушке из Феодосии переходили на базу в Донузлав и ближе 14–15 километров к берегу не подходили.
Следователь Леонид Георгиевич Прошкин весьма вежливо поставил вопрос Раисе Максимовне: «Кого-либо из охраны, из обслуги вы просили о помощи, о содействии в организации связи с внешним миром? И был ли отказ с чьей-либо стороны либо препятствие в этом? Или настолько все было поставлено, что было невозможно кого-либо просить?»
Ответ Раисы Максимовны: «Мы вынуждены были общаться с Генераловым. Все требования — включить связь, дать газеты, включить телевизор — мы передавали Генералову через Олега и Бориса из охраны. Они были старшими по охране, и у нас не было оснований им не доверять. К ним я обратилась и с вопросом, можно ли передать информацию на волю, минуя Генералова?
После того как Олег сказал, что мы блокированы с моря и по суше не проползешь, я стала думать, кому из окружающих нас мы можем доверить пленки и заявление Михаила Сергеевича. Одну из пленок я дала А. С. Черняеву по простой причине— с ним работала Ольга, а у нее, со слов Анатолия Сергеевича, больной ребенок и больной отец в Москве. Они — Анатолий Сергеевич и Ольга — бесконечно требовали, чтобы ее выпустили».
Маленькое пояснение. Муж Ольги Ланиной — водитель президента, его жена Ольга — референт Черняева.
Слово Раисе Максимовне: «Они бесконечно требовали, чтобы ее выпустили в связи с тем, что у нее дома такая ситуация. Поэтому я и попросила Черняева передать пленку
Ольге. Я попросила, чтобы она отнеслась серьезно к этому поручению и тщательно хранила пленку. Остальные пленки мы спрятали, одну из них я передала доктору».
Прошкин: «Доктору — это кому?»
«Игорю Анатольевичу. Другую Ирина спрятала так, что никто бы не нашел. Один документ я взяла себе, надеясь сохранить. С самого начала я чувствовала, что мы одной судьбой объединены — все, кто были в доме: и охрана, и наши женщины».
Очень здорово сказано! Одни царствовали, а другие на них спину гнули. Чего же вы Ольгу в Японию или в Америку не взяли? И почему женщины, которые связаны с вами одной судьбой, не могли искупаться на вашем пляже, а ходили на дикий пляж? Даже помощник Черняев уходил от вашего пляжа в сторону, чтобы искупаться.
