— Вообще-то она вся под контролем учреждений, созданных в рамках проекта.
— Возмутительно! И вы заявляете это мне в лицо?
— Мы не нарушали закон.
— То же самое я слышал в Лос-Анджелесе, когда городской департамент водоснабжения захапал реку в долине Оуэнс.
— Вот вы и сами сказали за меня. Наши действия не новы. Лос-Анджелес стал самым крупным и влиятельным городом, построенным посреди пустыни. Просто отправил на север армию гидрографов, адвокатов и спекулянтов землей, и те отняли воду у соседей.
— Простите, — заговорил профессор Дирборн. — Боюсь, я не могу не согласиться с конгрессменом. Дело Лос- Анджелеса — классический пример водного империализма. Если сказанное вами — правда, то своими действиями вы закладываете основу для водной монополии.
— Прикинем такой сценарий, доктор Дирборн. Настала засуха, река Колорадо не в состоянии напоить всех страждущих. Города вымирают. Станете оспаривать в суде собственность водоемов? Нет, вы станете сражаться за каждую лужу. Подумайте. Когда по улицам шастают обезумевшие от жажды вооружейные банды, не признающие власть закона, бунт в Уоттсе[21] покажется возней в песочнице.
Дирборн кивнул, как лунатик.
— Вы правы, — обеспокоенно произнес он. — И все же... ваш подход представляется сомнительным.
— Мы боремся за выживание, профессор, — прервала его Брунгильда. — Нам решать: жить или умереть.
Сдавшись, профессор скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула. Покачал головой.
За него тут же заступился Кинкейд.
— Не позволяйте ей смутить вас ложью, профессор Дирборн.
— Вас, я вижу, не переубедить.
— Нет, не переубедить, — ответил Кинкейд, поднимаясь из-за стола. — Однако я не без пользы провел у вас время. Я теперь не совсем беззащитен. Будет повторное рассмотрение законопроекта, и я не удивлюсь, если на вас заведут дело о нарушении антитрестовского закона. Когда мои коллеги, отдавшие свои голоса в вашу пользу, узнают, что река Колорадо окажется под пятой корпорации, уверен — они передумают.
— Прискорбно слышать.
— Когда я займусь вами вплотную, вы, черт подери, пожалеете еще больше. Я намерен покинуть этот ваш частный Диснейленд. Немедленно.
Женщина с грустью посмотрела на конгрессмена. Ей нравилась сила, даже направленная против нее самой.
— Хорошо, будь по-вашему. — Сняв с пояса передатчик, она произнесла что-то в микрофон. — Через несколько минут ваш багаж упакуют и погрузят в вертолет.
