Завала с Остином присели за столик и заказали уэвос-ранчерос[14].
— Ах, пища богов, — сказал Завала, смакуя кусочек яичницы на тортилье. Остин смотрел на грустную лосиную голову — та висела над баром, наверное, с самого первого дня. Интересно, каким ветром занесло лося в Мексику? Думая так, Остин вернулся к разложенной на столе карте Калифорнии и температурному космоснимку.
— Нам сюда, — сказал он, показывая точку на карте. — Температурную аномалию засекли недалеко от этой бухты.
Проглотив кус, Завала блаженно улыбнулся и открыл бе- декеровский путеводитель по Мексике.
— Тут говорится: ballena gris, или серые киты, приплывают к берегам Нижней Калифорнии в декабре и до самого марта спариваются и рожают детенышей. Киты весят до двадцати пяти тонн и в длину достигают от десяти до сорока девяти футов. Во время спаривания один самец удерживает самку в нужном положении, пока другой... — Завала вздрогнул. — Лучше пропустим. Китобои практически уничтожили этот вид, однако в 1947 году серых признали исчезающими. — Дальше Завала читал про себя. — Позволь спросить кое о чем. Вот ты у нас обожаешь все, что плавает по морю и в нем, но разве ты защитник китов? Откуда такой интерес? Оставили бы это дело экологам да ихтиологам.
— Справедливый вопрос. Я бы сказал, что хочу отыскать начало цепочки событий, в результате которых потонула папина лодка. Впрочем, есть иная причина, и сформулировать ее четко я пока не могу. — Лицо Остина приняло задумчивое выражение. — Вспоминается испуг на глубине. Знаешь, как это бывает: ныряешь, плывешь себе, и вроде все замечательно. Как вдруг волосы на затылке встают дыбом, в животе холодеет, и чувство такое, будто ты не один. Что за тобой следит нечто... голодное.
—Знаю, знаю, — задумчиво произнес Завала. — Только у меня все еще хуже. Чудится, будто за спиной у меня здоровенная злющая акула. И вот плывет она за мной и думает: давненько я не лакомилась настоящими мексиканскими блюдами. — Он откусил еще уэвос. — Потом оборачиваюсь, вижу гольяна размером с мизинец и понимаю: вот эта коварная мелюзга и следит за мной!
—Море окутано тайнами, — сказал Остин, глядя в пустоту.
—Ребус какой-то?
—В некотором смысле. Это цитата из Джозефа Конрада[15]: «Море никогда не меняется, и дела его, что бы там ни говорили, окутаны тайной». — Остин постучал по карте кончиком пальца. — Киты гибнут каждый день. Некоторые по естественным причинам, другие попадают в сети и умирают с голоду, какие-то нарываются на винты кораблей, других мы травим, потому что люди не стесняются сбрасывать в море промышленные отходы. — Остин помолчал. — Наш случай не подходит ни под одну из известных категорий. Если человек вмешивается в естественный ход вещей, природа худо-бедно восстанавливается, приспосабливается. Этот процесс не хаотичен, природа просто импровизирует. Как хороший джазмен. Как Ахмад Джамал
