— Угадай — что?
— Что?
— Я опять без мужика.
— То есть?
— Юрий откопал себе даму-ортопеда с частной практикой и грудями-бомбами.
— Жалко. — Но сострадание Сьюзен уменьшало сознание, что печалилась Тара, оказывается, не из-за ее ухода.
— Да-а, раз уж старая дева…
Сьюзен обняла Тару и затормошила ее.
— При стольких-то любовниках? Ты никак не дева…
— Значит, гульливая старая дева…
— Давай сбежим пораньше да надеремся?
Тара наклонила хорошенькую головку, раздумывая.
— Работы полно…
— Брось до завтра.
Повернувшись к Сьюзен, Тара улыбнулась и согласилась.
— А, ладно! Твоя взяла!
Они перебежали через дорогу в бар «Ворвик», заказали, как обычно, мартини и, уютно устроившись в уголке, приготовились поплакаться, каждая о своем, каждая по-своему.
— Мне ведь он по-настоящему нравился, — говорила Тара, когда принесли выпивку. — Черт побери! Уж такая я была с ним хорошая! Правда, Сьюзен! Не откалывала всегдашних своих дерьмовых штучек… Нормальной, в общем-то, была, ей Богу. Какого им черта надо? — почти выкрикнула она, даже бармен на нее оглянулся.
— Кто знает… Может, того же самого, но побольше.
— Надо же! Дама-ортопед! Это что, женщина для взрослого мужика? — Тара захохотала. — Но хватит обо мне. Как у тебя?
Пожав плечами, Сьюзен сжевала оливку.
— Так погано?
— Не блестяще. — Сьюзен рассказала ей про телефоны — троих оккупантов, поджидавших ее дома.
— А может, Лу вызвал поставить? — заметила Тара, ища хоть какое-то объяснение.
— Нет, Лу не вызывал. — Сьюзен уставилась на водоворотик в бокале. — Ты и сама знаешь!
— Ничего я не знаю! — И вдруг пылко, рискуя снова привлечь внимание бармена. Тара выкрикнула: — Сьюзен! Такого просто не бывает!
— Правда? А ты откуда знаешь?
— Знаю и все.
— Так вот. — Сьюзен тронула поверхность вязкой жидкости пальцем, поболтала, намочила палец. — Раньше я тоже знала.
— А как теперь до тебя добираться? — тоскливо спросила Тара.
— Звони. Телефон у меня всегда под рукой.
Через несколько дней Тара и правда позвонила. Сьюзен сидела с Андреа. Вечера их были наполнены друг другом, телевизор быстро отошел на задний план. Сьюзен начала учить девочку рисовать. Ее переполняла потребность быть рядом с дочкой. Выражать любовь к ней, насыщаться ее обществом и насыщать ее своим на случай, если вдруг она внезапно исчезнет.
Лу вошел через минуту после того, как Сьюзен услышала звонок.
— Это Тара. Поговоришь с ней? — спросил он, заранее зная ответ.
— Нет. — Он вышел, и Андреа подняла глаза от акварели, которую они рисовали вместе.
