Я потеряла терпение.
- Во-первых, если бы я хотела объявить всему миру, что ты Нефилим, я уже бы сделала это. И, во-вторых, кто поверит мне? Подумай об этом. Нефилим - не повседневное слово в лексиконе большинства людей, которых мы знаем.
- Отлично, - фыркнула видимо удовлетворенная Марси.
- Мы закончили?
- Что если мне захочется с кем-то поговорить? - настаивала она. - Это не то, что я могу свалить на психиатра.
- Хм, твоя мама? - предложила я. - Она тоже Нефилим, помнишь?
- С тех пор как пропал мой отец, она отказывается принимать правду о нем. Значительный отказ от вопросов. Она убеждена, что он вернется, что он все еще любит ее, что он аннулирует развод и наша жизнь вернется к превосходной остроте.
Отказ от вопросов, возможно. Но я бы не сказала, что колдовство Хэнка, изменяющее память, настолько сильнее разума его бывшей жены, что его эффект продолжается даже после его смерти. Хэнк и тщеславие существовали вместе как пара носков. Он бы не хотел, чтобы кто-либо говорил прохо, вспоминая его. И, насколько мне было известно, никто в Колдуотере и не говорил. Это было похоже на оцепеняющий туман, который опустился над сообществом сострадающих, оберегая людей и Нефилимов от главного вопроса: что случилось с ним. Не было ни одной истории, которая бы звучала в городе. Люди, когда они говорили о нем, просто бормотали: "Какой шок. Упокой его душу. Бедная семья, надо бы спросить, чем я мог упомочь..."
Марси продолжила:
- Но он не вернется. Он умер. Я не знаю, как, почему или кто это сделал, но бесполезно для моего отца обрывать связь, если только что-то случилось. Он умер. Я знаю это.
Я старалась не выражать сочувствия, но ладони снова вспотели. Патч был единственным человеком на Земле, знавшим, что именно я отправила Хэнка в могилу. Я была не намерена добавлять имя Марси в список посвященных.
- Ты не выглядишь расстроенной из-за этого, - сказала я.
- Мой отец был замешан в довольно плохих вещах. Он заслужил то, что получил.
Я, возможно бы, открылась перед Марси прямо здесь и сейчас, но что-то чувствовалось неправильным. Ее циничный пристальный взгляд ничуть не отрывался от моего лица, и я почувствовала, что она подозревала о том, что я знала важную информацию о смерти ее отца, и ее безразличие было актом того, чтобы заставить меня это обнародовать.
Я не собиралась попадаться в эту ловушку, даже если так оно и было.
- Это не просто потерять своего отца, поверь мне, - сказала я. - Боль никогда не уйдет, но со временем станет терпимой. В любом случае, жизнь продолжается.
