Граф не рассмеялся, хотя едва заметная улыбка все-таки коснулась его губ.
— Шляпка? — повторил он. — Шляпка с голубой ленточкой, которая плыла следом по воде? Самая лучшая шляпка?
Джасина ахнула.
— Вы... не забыли, милорд?
— Я помню тот случай и отважную маленькую девочку, — сказал граф. — Какой же я дурак, что забыл ее имя и то, что ее отец доктор! Пожалуйста, простите меня. За годы, прошедшие с тех пор, случилось много того, что стерло даже самые приятные воспоминания.
Он смолк и протянул к девушке руки. Нежно обняв Джасину за плечи, граф повернул ее к себе, как будто мог посмотреть ей в глаза. Его, пусть и невидящий, взгляд буквально впился в лицо Джасины.
— Теперь память поможет мне дорисовать ваши черты к вашему голосу, — прошептал он.
— Я очень... изменилась, милорд, — сказала Джасина.
— Что? — рассмеялся граф. — Разве у вас не те же зеленые глаза и золотистые с рыжинкой волосы?
— Д-да, милорд. Но тогда я была ребенком. Теперь я... женщина.
Граф резко, будто его ошпарили, убрал руки с ее плеч.
— Разумеется, — сказал он. — Теперь вы женщина. Пойдемте, пора возвращаться в замок.
Лебеди наблюдали из камышей, как Джасина уводит графа прочь.
Следующим утром погода изменилась. Копыта лошадей, которые везли Джасину в замок, утопали в огромных лужах. Джаррольд бросился к экипажу с зонтиком, чтобы укрыть девушку от дождя, пока она будет подниматься в замок.
Газета этим утром сообщила о вспышке холеры в Эдинбурге. Граф встревожился. Его собственные родители умерли от тифа, когда он был маленьким, и потом, в Индии, он наблюдал, как выкашивают людей подобные болезни.
— На моей памяти в Рувенсфорде не было ни тифа, ни холеры, — сказала ему Джасина.
— Дай Бог, чтобы и впредь не было, — ответил граф.
Он стал расспрашивать Джасину о местных семьях, о тех, кто жил на его земле.
Сопровождая отца, девушка со многими из них познакомилась. Она рассказывала графу об их жизни и бедах. Хьюго был поражен, насколько искренне Джасина сопереживает людям, которым в жизни повезло меньше, чем ей.
Граф начинал все больше и больше доверять Джасине.
Он никогда не говорил о том, что ему пришлось пережить во время восстания, но описывал другие аспекты жизни в Индии. Девушке нравилось слушать о природе далекой страны и обычаях ее народа.
— Мужчины смуглые и красивые, — говорил он. — Женщины одеваются в яркие ткани и похожи на экзотических птиц.
Джасина ощутила укол ревности. Граф наслаждался красотой тех женщин, а ею, Джасиной, никогда уже полюбоваться не сможет.
