— Хорошо. Тогда напомни, Джаррольд: сколько передо мной ступеней?
— Всего пять, милорд.
— Благодарю, — сказал граф.
Он уверенно поднялся по ступенькам и прошел в Большой зал.
В толпе слуг возникло волнение. Молодые горничные, которые появились в замке после отъезда Хьюго в Индию, раскрыли рты, завидев графа. Он был высоким и широким в плечах. Его черты отличались гордостью, даже надменностью; твердый подбородок выдавал человека, который умеет держать страсти в узде. Его лоб хмурился, а в углах полных губ таилась саркастическая улыбка.
Взгляд черных и ясных, но слепых глаз приводил в замешательство.
Джасина подумала, как, должно быть, утомила графа долгая дорога на север. Тем не менее он был очень любезен, приветствуя встречавших его слуг. Джаррольд шел рядом и подсказывал его светлости, кто перед ним. Граф склонял голову и каждому говорил несколько слов.
Кухарка надела чистый фартук. Ее круглое румяное лицо просияло, когда Хьюго спросил, по-прежнему ли она готовит так же восхитительно, как ему помнится.
Граф приближался к концу ряда. Теперь он был совсем близко к Джасине. Девушка разглядела усталые складки на его лице. Кроме того, она впервые увидела шрам, пересекавший его лоб. Наверное, именно это ранение сделало графа слепым.
За кухаркой стояла Нэнси. Когда граф приблизился, она, повинуясь импульсу, протянула руку, словно хотела прикоснуться к нему и увериться, что он настоящий. Граф как будто уловил это движение и перехватил руку.
— Нэнси, милорд, — сказал Джаррольд, осуждающе покосившись на служанку. Та преступила границы дозволенного.
— Что? Та самая маленькая шалунья, которая помогала Саре в детской и мыла мне голову в маленькой ванночке у камина? — спросил Хьюго, подняв бровь.
— Ах да, сэр, это я! — радостно воскликнула Нэнси. Граф ее вспомнил! — Только я уже не маленькая, вы бы меня не узнали, если б увидели...
В толпе едва слышно ахнули. Нэнси смущенно смолкла, осознав, что наделала.
Граф бросил ее руку. Только Джасина заметила, как слегка передернулось его лицо.
— Терпи, — едва слышно пробормотал граф.
Джасина знала, что он обращается к себе, а не к Нэнси.
Джаррольд подал Нэнси негодующий знак убираться вон. Девушка закрыла лицо фартуком и побежала в кухню. Поскольку она стояла в конце ряда, остальные слуги решили, что им тоже пора уходить, и поспешили за ней. Им не терпелось отойти подальше и обсудить события последних минут.
— Милорд, — тихо произнес Джаррольд, — я сурово отчитаю Нэнси...
