Подходя к нашей палатке, я увидел невдалеке Серегу из батальонной разведки, и окликнул его:
-- Серый! Иди сюда, сказать что-то надо.
Он медленно направился к нам, подойдя, поздоровался и спросил с растяжкой так:
-- Ну, ч-е-е?
-- Едрена мать, а накурился ты, как удав, -- сказал я ему и спросил:
-- Чарс есть?
-- Да, есть тут кропалек от лепешки.
-- Ну так дай немного, а то сам нахапался и плаваешь между палаток.
-- На вот, бери весь, у меня в парке есть еще.
Он достал из кармана кусок от лепешки и протянул нам.
-- Ну, ни фига себе кропалек, здесь почти пол лепешки, -- удивился я, и протянул чарс Хасану.
-- Хасан, на, забей косяк в оружейке, а я сейчас подойду, мне тут надо кое-что сказать доблестной разведке.
Хасан удалился, а я обратился к Сереге:
-- Серый, чего вы там паритесь?
-- А че такое? -- удивился он.
-- В прошлом рейде вы кого обстреляли возле духовского моста?
-- Как кого? Духов вроде.
-- Я что, похож на духа? А тебе не показалось, что вы наш взвод обстреляли?
-- А что, это вы были да, вы да?
-- Мы да, мы да, -- передразнил я его, -- наш ротный сказал, что по башке настучит вашему летехе тормознутому за такие приколы.
-- А что вы сразу на нас, может, это духи были, -- начал было возражать Серега.
-- Хасан выковырял из глины пулю, она была от КПВТ, и мы видали ваш БТР, который за сопкой крутился, а когда мы ракетницу пустили, вы поняли, что запарились и сквозанули оттуда.
-- Это Пипок начал орать: вон духи под мостом, духи под мостом, -оправдывался Серега.
-- Пипок ваш придурок, он как накурится, ему везде духи мерещатся, нашли, кого слушать. Ну ладно, я пошел, привет передай Пипку, и скажи, путь бинокль в "шары" себе вкрутит.
Пипок, это парнишка из разведвзвода нашего батальона, родом он был из-под Кишинева, фамилия его Пипонин, отсюда и прозвище Пипок. Он был маленького роста, метра полтора, не знаю, как его только в армию взяли, суетной такой парнишка, но совершенно безобидный, белые волосы его постоянно торчали на макушке, и со стороны он был похож на одуванчик.
Отслужил Пипок полтора года и по праву считался "дедом" Советской армии. Где бы Пипок не находился, везде разносился его звонкий смех, а улыбка никогда не сходила с лица. Даже когда его отчитывал, какой-нибудь офицер за провинность, он смотрел на этого офицера, и глупо улыбался, как будто ему было на все наплевать. По началу это злило командиров, но со временем все к этому привыкли и не обращали на его улыбку внимания.
