На вершине холма был устроен местный полевой аэродром, за которым дорога разветвлялась. Из частного сада рысью примчалась зебра, посмотреть на них. Ее черные полосы блестели на солнце. Здесь Френсис, впервые с тех пор как ступила на землю Танзании, увидела зеленую траву. И везде были цветы — распустились экзотические кустарники и более привычные для нее розы и гладиолусы.
Саймон припарковал «лендровер» прямо у дверей отеля и вошел в фойе, где был встречен приветственными криками. Очевидно, он пользовался популярностью во всей округе. Френсис остановилась в некотором отдалении от него, застенчиво наблюдая, как он хлопает по ладоням африканцев.
— Как дела? — спрашивал он их при этом.
— Хорошо, — усмехались они. — Вчера и сегодня видели львов. Они сидели за деревьями, как раз возле входа в парк.
Саймон бросил взгляд на часы.
— Сейчас у нас нет времени, — с сожалением сказал он и добавил: — Это mama daktari, она направляется в Нгуи. Я привезу ее сюда как-нибудь посмотреть на львов.
Мужчины не стали хлопать ее по ладони. Вместо этого они по очереди сердечно пожали ей руку.
— Мы хотим чаю, — решительно заявил Саймон. — Подождем у плавательного бассейна.
— Ndiyo, bwana[3], — заулыбался портье, переходя на более привычный суахили.
Саймон взял Френсис под локоть и провел ее через бар отеля в патио. Молодежь резвилась в бассейне, смеясь и шутя. Постояльцы постарше сидели за многочисленными столиками, которые разместились в нише, выдолбленной в скале рядом с бассейном. Внизу раскинулась долина, густо зеленели заросли парка Серенгети, деревья почти скрывали собой озеро Маньяра и холмы, которые на расстоянии казались голубыми. Но ничто из этих красот не задержало на себе взгляда Френсис. Все ее внимание было приковано к единственному раскидистому дереву, наклонившемуся к отелю. Оно было сплошь покрыто алыми цветами, сияющими и пылающими в солнечных лучах, его ветви словно окутало облако огня.
— Что это? — обмирая от восхищения, спросила девушка Саймона, потянув его за рукав.
— Где? А, местная достопримечательность. Танзанийцы называют это дерево «пламенеющим». Оно родом с Мадагаскара, но отлично здесь прижилось.
— Я никогда не видела ничего прекраснее, — с благоговением произнесла Френсис.
Подошел Авель, немного озадаченный ее восторгом, вызванным видом обычного дерева.
— Я достану вам саженец, вы его вырастите в Нгуи, — предложил он, явно желая порадовать ее.
— Правда? — Френсис просияла. — Я посажу его там, где все смогут им любоваться!
