— Слушаюсь, милорд.
Мэри Маргарет повернулась к Рейвенсфорду.
— Благодарю вас.
Он улыбнулся. Глаза на загорелом лице весело сверкали, а волосы под лучами солнца блестели словно медь.
— Я рассчитываю увидеть вас за вторым завтраком. Его подадут на палубе под навесом. — Он указал на яркий красно-белый балдахин над столиком и мягкими стульями.
Самое страшное — быть с ним рядом. У нее колени подгибаются каждый раз, когда он на нее смотрит. Но отказаться невежливо.
— Как пожелаете, — тихо ответила девушка.
Спустя два часа она, обессиленная, лежала на двуспальной кровати в своей каюте. На лбу и на верхней губе выступили капельки пота, а при каждом наклоне яхты тошнота подступала к горлу. Так плохо ей никогда не было.
— Мисс. — Из-за закрытой двери донесся голос юнги. — Его светлость спрашивает о вас.
Она что-то пробормотала.
— Простите?
— Я… я не могу, — еле выговорила Мэри Маргарет. — Я… плохо… себя чувствую.
Время тянулось мучительно долго. Вдруг дверь распахнулась, и она с трудом открыла глаза. Рейвенсфорд вошел, не постучав. Едва взглянув на нее, он направился к умывальнику и намочил в прохладной воде полотенце.
— Почему вы никому ничего не сказали? — недовольным тоном спросил он и, присев на корточки, принялся вытирать ей лоб.
— Я… сказала. — (Он удивленно поднял бровь.) — Я сказала… мальчику, который… постучал в дверь. Спросите у него.
Возмущение оттого, что он ей не верит, придало сил. Мэри Маргарет выхватила у графа полотенце и, скомкав, приложила ко рту.
Он нахмурился.
— Почему вы не предупредили меня, что страдаете морской болезнью?
Она прижала полотенце к губам, подавляя рвоту.
— Если бы я об этом знала… Кроме того, другого пути в Англию нет.
— Справедливо. — Он встал. — Я сейчас вернусь.
Мэри Маргарет сдавленно застонала. Вот уж что ей совсем не нужно, так это его присутствие. Она знала, что далеко не красавица, а в болезненном состоянии — тем более. И ее может стошнить, а если граф окажется рядом, то больший позор трудно себе представить. Она со стоном повернулась лицом к стене и прижала ноги к животу. Только бы продержаться до того, как они причалят.
Корабль качнуло, и она плотнее обхватила себя руками. В этот момент открылась дверь.
— Я принес лекарство от тошноты.
В другое время густой голос графа не оставил бы ее равнодушной, но сейчас Мэри Маргарет едва повернула голову и сердито взглянула на него. Каюта поехала куда-то в сторону, и она снова закрыла глаза.
— Если только это не яд, — пробормотала она. — Вы ничем не можете мне помочь.
