Все это приводит к тому, что пресса, при всех своих недостатках (в оперативности, гибкости, всеохватности и т. п.) сохраняет свою влиятельность — плохо измеряемое, но массивное и покуда еще неплохо монетизируемое преимущество над интернетом. Парадоксально: пресса все равно умрет, но и в этот предсмертный период ее тексты будут в общем случае более значимы. Примерно также, как слово аристократа все равно весомо, даже если чернь уже победила и аристократ обречен.
Важно отметить, что при таком сравнении речь идет именно о факте публикации, а не о способе доставке текста. Газетный текст приобретает свою значимость в момент публикации, даже если читателю он потом доставляется цифровым транспортом. Конечно, многие уже потребляют газетные тексты через интернет. Но это все равно изначально газетные, бумажные тексты, отчетливо обладающие своим особым статусом значимости, который ощущается и при цифровой перепечатке.
Теоретически, можно было бы утверждать, что все это временно. Развиваясь, интернет сформирует очевидные для публики площадки, где текст будет получать сопоставимую стартовую значимость. Возможно, так и будет. И все же общественное восприятие текста, опубликованного на носителе, не имеющем физических ограничений, всегда будет несколько ниже. Это коренная черта интернета, не зависящая от уровня его авторов.
Читатель — сам себе редактор
Значимость есть продукт отбора. Для текстов прессы отбор всегда осуществляется до публикации. В интернете отбор осуществляется после публикации (да и то если повезет попасть в стихию вирусного обсуждения). В интернете текст имеет шанс стать очень, очень значимым, но лишь после достаточного множества прочтений и перепостов, если они состоятся.
А в прессе функция редактора — отбор текстов — обязательно уже осуществлена до публикации, что очевидно для всех. За это общество и платит классическим СМИ — за отсечение ненужного. В интернете подобную миссию отбора берут на себя сами юзеры, не подозревая об этом, выступая винтиками стихийного механизма вирусной редактуры.
Кстати, эту «недоредактированность» интернетных текстов каждому пользователю приходиться компенсировать лично — настраивая закладки в своем браузере, формируя френдленту, выставляя ограничения в личном профиле в соцсетях. Получается этакая персональная электронная газета с пользовательскими настройками. Своего рода автоматическая премодерация. Тексты, прошедшие этот фильтр и попавшие на монитор, уже претендуют на значимость. Но вовсе не потому, что были опубликованы, а потому, что пропущены через личные ограничения пользователя. То есть они, опять-таки, обретают значимость гораздо позже момента публикации — благодаря тем входным ограничениям, которые пользователь настраивает в своем браузере сам, интуитивно понимая, что интернет безграничен. Каждый из нас как читатель — сам себе редакционная политика. Интернет к тому понуждает.
