– Хорош! – не удержался от похвалы в сторону варвара дукс Максим, с тревогой поглядывая на распахнутые окна.
Легионерам Нанния не удалось удержать варваров на подступах к курии. Русколаны прорубили проход в их рядах и ринулись на главную площадь Паризия, двумя потоками огибая фонтан, из которого к усыпанному звездами небу взлетали копьями струи воды. За каким чертом викарию Авсонию понадобилось запускать фонтан, комит Андрогаст так и не понял. Скорее всего, это было сделано в честь приезда императора. Но так или иначе, а у дукса Максима наконец-то появилась возможность смыть нечистоты с лица и одежды.
Перед курией уже выстроилась фаланга гвардейцев, прикрывшихся щитами и ощетинившихся копьями. К чести магистра Нанния и комита схолы императорских гвардейцев Клавдия, они успели приготовиться к обороне, стянув к курии пехотинцев из ближайших казарм. Вместе с гвардейцами легионеры составили внушительную силу, приблизительно в две тысячи человек. Возможно, Нанний полагал, что судьба битвы за город Паризий решится именно здесь, перед курией. Не исключено, что готовил какую-то хитрость. В любом случае, Андрогасту именно сейчас предстояло принять, возможно, самое важное в своей жизни решение.
– Сколько у тебя людей? – спросил комит Андрогаст у княжича Верена.
– Более тысячи, – небрежно бросил русколан.
Варваров на площади становилось все больше, но численностью они вдвое уступали гвардейцам и легионерам. При таком раскладе было бы чистым безумием атаковать римскую фалангу.
– Надо отходить к воротам, – предложил Магнум Максим. – И попытаться вырваться за стены.
– Я не за тем пришел в этот город, чтобы бежать отсюда, как заяц, – усмехнулся княжич Верен и, обернувшись к своим людям, крикнул: – Лучники вперед!
Град стрел обрушился на фалангу, но не нанес римлянам особого вреда. Легионеры и гвардейцы, прикрываясь тяжелыми щитами, перестроились в каре и медленным шагом двинулись вперед, прямо на вставших стеною варваров. Андрогаст наконец понял, чего добивается Нанний и зачем он собрал в кулак почти всех своих людей именно здесь, на площади. Главным для магистра было спасение императора, а вовсе не защита города. Не зная точно, сколько варваров проникло в Паризий, он решил пожертвовать городом, но во что бы то ни стало спасти божественного Грациана.
– А где находятся твои люди, Андрогаст? – спросил княжич Верен.
– Два легиона стоят под стенами Паризия и ждут, когда откроются ворота, – спокойно сказал комит. – Еще тысяча клибонариев прячется в лесу неподалеку.
