Крачков очень удивился.
– Государство? Это вы меня спрашиваете? Не я строил это государство. Вы строили. Со своими коллегами. Помнится, вы очень жарко требовали именно платной медицины. Вот и сбылись ваши мечты.
Салье встала, отшвырнула кресло в сторону и ушла, громко стуча пятками.
Крачков перевел дух.
– Видал? – спросил он. – Как они мне надоели! Представить себе не можешь, Дмитрий Евграфович!
– Ну почему же, – возразил Мышкин. – Представить я могу. Что же ей, в самом деле… Откуда взять?
– Найдет! – весело заверил Крачков. – Знаю, что говорю. У нее трехкомнатная на Васильевском острове, на берегу залива – красота! Воздух, солнце, шум волны… Миллиончиков на пять потянет. Я бы сам у нее купил. Для дочки, без посредников, – он задумался на несколько секунд. – Да! Так и надо сделать. Очень хорошая идея.
– Там, наверное, дороже, – усомнился Мышкин. – Там очень дорогое жилье. Трехкомнатная да у залива – восемь лимонов, не меньше.
– Отсталый ты человек, Дмитрий Евграфович! Восемь было вчера! А сегодня там строят порт, пассажирский, никому не нужный: рядом один уже есть. Теперь собираются превратить его в грузовой. Вместо морского фасада будет обычная промзона. И никаких просторов Финского залива, потому что его уже до половины засыпали. Так что цены уже сейчас упали. Но все равно дорого.
– Продаст квартиру, а потом ей куда? – спросил Мышкин.
– А зачем ей квартира на том свете? – резонно возразил Крачков.
«Значит, продала. И без толку, – подумал Мышкин. – Интересно, кто купил? Крачков ни за что не признается. Так ведь и обвинить его можно… в вымогаловке, например».
Он бегло перелистал историю еще раз и отложил.
– Ладно, – сказал он, обращаясь то ли к Большой Берте, то ли к самому себе. – Не вскрывать – нам же лучше, меньше работы. Только в башку я ей все же загляну.
Ему нужны были срезы головного мозга для докторской диссертации.
– Успеете, пока никого? – огляделась по сторонам Клементьева.
– А долго ли нам умеючи! – бодро заявил Мышкин.
– Так ведь все равно получится вскрытие.
– Все равно, но не совсем! – отрезал Дмитрий Евграфович. – Нужны мне срезы? Или ждать эпидемии флорентийской чумы? Так никогда докторскую не закончу. Все-то дела на пару минут!
Сделав круговой надрез на голове покойницы, Мышкин ловко завернул скальп в сторону. Потом провел электрофрезой вокруг верхней части черепа и снял аккуратную круглую крышку теменной кости.
– Вот она, родимая! – пробормотал он, сразу увидев опухоль, похожую на сливу – продолговатую и необычного темно-фиолетового цвета. – Что-то новенькое! Вот видишь? – обратился он к Большой Берте. – Тут, может, научный клад, золотые россыпи, Клондайк, а ты – «вскрытие, да чтоб никто не видел»…
