— Ты что же, сукин сын, творишь такое? — гневался он, схватив Леонида за грудки.
— Валентин Игоревич, простите, я не знаю, о чем вы говорите.
— Ах, не знаешь? Ну на, смотри тогда! — он достал из своего портфеля папку, взятую из архива Миши, и швырнул ее на стол. — Давай-давай! Помечено красным!
Леонид открыл толстую папку, в которой оказалось досье на него за 1981 год, и нашел нужную пометку. Выделен был следующий текст: «В 1980–1981 гг. имел отношения с Мариной Семеновной Сушкиной (1958 г.р.). В ноябре 1981 г. у нее родилась дочь Елизавета». Дальше шли были кратко указаны иные факты биографии Марины и Елизаветы. Леонид прочитал весь абзац, наверное, пять или шесть раз, после чего медленно вдохнул полной грудью и закрыл папку. Выдохнул.
— Я не знал, — сказал он. — Честное слово.
— Ты почему ее бросил? — мрачно спросил генерал. — Ты вообще зачем это сделал?
— Я был молодым идиотом. О дальнем космосе мечтал сильнее всего. Я не знал, что у нас будет ребенок.
— А это что-нибудь изменило бы, Леонид?
— Черт возьми, конечно, да! — он стукнул кулаком по столу. Потом, обессилев, рухнул в кресло. — Да. Не надо было лететь. Нашелся бы герой на мое место. Но я же не знал… Что у нас будет дочь… Что Маринку люблю больше космоса… Черт, я о ней даже не помнил до того, как вы мне эту папку показали. Он готов был расплакаться, но генерал положил руку ему на плечо.
— Прошлого не воротишь, Леонид. Но у меня для тебя есть подарок. Он кинул на столик еще одну папку, уже не из архива.
12 апреля 2061 года, Москва, квартира.
Шестилетняя Машка с мамой вернулись с праздников. Замечательный был день! Столько радостных лиц, столько веселья, улыбок! Подарков, в конце концов! А каким прекрасным был марш космонавтов на Красной площади! Сотня неуклюже переваливающихся людей в толстенных скафандрах на фоне Кремля – вот умора!
Машка прыгала от радости, носилась по квартире как настоящая шестилетняя девчонка, хотя уже считала себя совсем взрослой. Ее задор уже подходил к концу, как вдруг раздался звонок в дверь. Машкина мама удивилась – кто бы это мог быть, да еще в праздник, да еще в такой поздний час? — и пошла открывать.
Увидев, кто стоит на пороге, она остолбенела. Поначалу она решила, что это он, Сергей, Машкин отец. Так они были похожи, только у того волосы были темно-русые, а не седые. Те же глаза, почти то же лицо, пожалуй, чуть помоложе… Но это был не он.
— Мам, кто это? — спросила Машка, нетерпеливо дергая маму за рукав.
