Коломбо (тихо, Селимару). Вы что, хотите дождаться, чтобы они вам их одолжили?
Селимар (тихо). Пусть попробуют — я им ни гроша не верну! (Громко.) Я не стану вас торопить: лишь бы эта сумма была у меня к пяти часам. (Вынимает часы.) Сейчас всего три.
Вернуйе (вынимает часы). Нет, половина третьего, ваши часы спешат…
Бокардон (так же). А на моих только четверть третьего…
Коломбо (так же). А на моих десять минут четвертого!
Селимар. В конце концов, это не важно.
Вернуйе (ядовито). То есть как — не важно. Получается, что только ваши часы идут правильно!
Бокардон (так же). Да, и всегда приходится ему уступать — в конце концов это может надоесть.
Коломбо (удивленно). Что это с ними?
Селимар (в сторону). Заметьте, что я им ничего не говорю.
Вернуйе. У мсье пренеприятная привычка навязывать людям свое мнение.
Бокардон. Это просто возмутительно: я утверждаю, что сейчас четверть третьего.
Вернуйе (Селимару). Вы уж лучше скажите прямо, что мои часы — старая калоша!
Бокардон (гневно). Старая калоша?!. Это часы-то моей матери?!
Вернуйе. Он оскорбляет наших матерей!
Селимар (в сторону). Заметьте, что я ничего не говорю!
Вернуйе (горячась). Конечно, мсье, я человек необидчивый, но есть такие слова…
Бокардон (так же). Которые человек учтивый…
Вернуйе. Не может стерпеть…
Бокардон. Если он сам себя не презирает.
Вернуйе. И если вы хотите таким способом дать нам понять, что наше присутствие вам обременительно…
Бокардон (вспылив, к Вернуйе). О, да он выставляет нас за дверь!
Вернуйе (крайне возбужденно). За дверь!
Бокардон. Поехали, мсье!
Отходят вглубь сцены.
Селимар (в сторону). Заметьте…
Вернуйе (у двери). Вот уж никогда бы не поверил, что наши отношения могут так кончиться…
Бокардон (тоже у двери). Да и я, конечно, тоже! Пошли! Мне здесь слишком тяжело! Вернуйе. Вот они, друзья!
Оба выходят через дверь в глубине, в то время как Эмма и мадам Коломбо появляются слева, а Коломбо и Селимар хохочут и приплясывают.
Сцена двенадцатая
Эмма, Селимар, Коломбо, мадам Коломбо, затем Питуа.
Мадам Коломбо. Танцуют!
Эмма. Они уехали?
Селимар. И навсегда!
Мадам Коломбо. Но как вам это удалось? Ведь это же самые близкие ваши друзья?
Селимар. Я им дал успокоительного.
Эмма и мадам Коломбо. Чего, чего?
Селимар. Очень просто: я решил занять у них денег…
Коломбо. Вот от чего гаснут самые лучшие дружеские чувства!
Эмма. И этого оказалось достаточно?
Селимар. Общее правило: можно что угодно попросить у друга, все у него взять… (в сторону) даже жену! (громко) — но нельзя трогать его кошелька.
