Лука понятия не имел, где слепой жил до сих пор. Казалось, он не относился к числу людей, у которых есть домашние животные или ценное имущество, за которым нужно приглядывать. Лука не удивился бы, узнав, что слепой каждую ночь проводил в разных местах: на кушетке, на ковре или на полу в зависимости от того, где посчастливилось обрести ночлег.
Он проснулся рано на следующее утро, почуяв запах еды, и пошел на кухню.
Слепой, найдя в холодильнике банку масла, укладывал тесто в снабженную шарнирами металлическую вафельницу. Масло шипело и темнело, вытекая через край.
— Между прочим, вы разговариваете во сне, — заметил слепой.
Луке казалось, что он вошел совершенно бесшумно.
— Правда? И что я говорил?
— «Они еще здесь». «Это лучшее, что я когда-либо делал». Ну и все такое.
Лука ненадолго задумался.
— Понятия не имею, что это значит.
Он съел целую тарелку вафель, на диво хорошо приготовленных, — хрустящая коричневая кромка и мягкая середина — а потом они снова отправились в город и обошли те же места, что и накануне, но на сей раз по прямой, а не по спирали, чтобы убедиться, что они никого не пропустили. Пришлось укрыться под навесом винного магазина, чтобы переждать очередную внезапную грозу, но дождь продолжался всего несколько минут, а потом они опять пустились в путь.
Лишь вечером они нашли третьего.
* * *
Ее звали Минни Ригс, и они заметили, как она мерила перчатки за окном дешевого магазина. Она испугалась и схватилась за сердце, когда Лука постучал в стекло, но тут же выбежала на улицу, восклицая:
— Слава Богу! Слава Богу!
Она как будто хотела обнять обоих, но вместо этого, впрочем, лишь на мгновение коснулась их рукавов. Минни сказала, что провела в городе всего неделю, когда ее единственные соседи по дому, русская старушка и ее сын, даже старше Минни, словно провалились в тартарары. С тех пор она не видела ни души. Последние несколько дней она блуждала по своему району, наблюдала, как птицы перепархивают с крыши на крышу, и стучала в чужие двери в надежде найти незапертую. Она побывала в десятках пустых магазинов и квартир, изучила груды одежды, стопки старинных карт и витрины, полные украшений. В чьем-то крашеном деревянном сундуке Минни нашла целую библиотеку старых книг и последние две ночи читала одну из них.
— Что именно? — спросил Лука.
— «Мастер и Маргарита».
— А, Булгаков. Очень люблю.
— И я, — ответила Минни. Она поднесла большой и указательный пальцы к уголкам губ, как будто пытаясь стереть с них улыбку и нахмуриться. Наверное, нервный тик, подумал Лука, наблюдая за ней.
