Он перешел на рысь, сокращая разрыв.
— Привет, — журналист все еще тяжело дышал после пробежки по лестнице. — Привет, меня зовут… — Он хватанул ртом воздух. — …Лука. Ох, Лука Симс.
Слепой склонил голову набок.
— Вы настоящий? — Он сделал ударение на слове «настоящий».
Было так приятно поговорить с кем-нибудь, что у Луки вырвался короткий, но искренний смех.
— А вы? — спросил он.
Лицо слепого напряглось.
— Вряд ли я способен ответить с уверенностью…
— Эй, — сказал Лука. — Возьмите меня за руку.
Слепой осторожно потянулся к ней. Его рука была сухой и мозолистой, особенно кончики пальцев. Она дернулась, когда Лука ее сжал.
— Ну вот, — сказал Лука. — Я настоящий. В общем, больше ничего не могу гарантировать.
Слепой кивнул, как бы говоря «да, сойдет», потом отдернул руку.
— А я и не думал, что здесь кто-то еще остался, — признался Лука, хотя теперь это казалось нелепым, совсем как ночной кошмар, который утратил силу, едва взошло солнце.
Слепой спросил:
— Что случилось? Объясните мне.
— Могу лишь предположить. — Лука тут же заговорил как репортер. — Похоже, что мир — тот, другой, я имею в виду — подходит к концу. Судя по тому, что я слышал, там завелся какой-то вирус, который уничтожил большую часть людей. Может быть, даже всех, не знаю. Когда они умирают, мы уходим. Должно быть, таков порядок. Но учтите, это не более чем теория. По-прежнему непонятно, почему мы оба здесь.
— Я пришел сюда через пустыню, — сказал слепой.
Вечером, невесомо устроившись на кушетке, точь-в-точь воздушный змей, который ловит ветер, он в очередной раз рассказал свою историю. Он допил остатки красного вина и доел фетуччини, приготовленные Лукой. Слепой рвал салфетку на крошечные кусочки и складывал их на ладони.
— Я думал сначала, что это просто свистит ветер. Я не сразу расслышал стук…
Слепой повторял это уже в шестой или седьмой раз, и Лука вновь издал негромкий одобрительный звук. Ему не хотелось отпускать слепого или оставлять его одного даже на насколько секунд, которые потребовались бы, чтобы сполоснуть посуду и убрать остатки еды. Он боялся, что собеседник исчезнет.
— Весь песок… он постоянно двигался, — продолжал слепой. Он сомкнул ладони, и кусочки бумаги словно конфетти посыпались на пол.
Они разговаривали еще долго после захода солнца. Потом Лука предложил гостю заночевать на кушетке; поскольку было поздно, тот согласился.
Лука полночи лежал без сна, прислушиваясь к чужому дыханию.
На следующее утро слепой никуда не делся — он сидел на кушетке и ощупывал кусок дерева в форме крыла, который Лука выудил из реки. Он свернул одеяло, которое дал ему хозяин, и уложил на подушку. Услышав, как Лука зашел в комнату, слепой сказал:
