Она пыталась разными способами заполнить досуг, распуская привычные дела на нити и по каждой проходя до конца — не важно, насколько призрачной и тонкой была каждая из них. Она решила, что не позволит себе сойти с ума. Поутру Лори посвящала зарядке целый час, вместо обычных пятнадцати минут, и бежала на месте, в куртке и перчатках. Она читала те книги, которые вынуждали сосредоточиваться на каждом слове. Блюда, которые готовила Лори, становились все более трудоемкими — тушеное мясо в горшочках, жаркое, запеканки. Они истощали запас овощей и кипели на плите полдня. Она заполняла любую паузу, отложив все дела, чтобы разгладить складку на одеяле или смести кучку снега с пола. Но ничего не помогало. Не важно, сколько раз она заставляла себя встать с кресла, пытаясь симулировать ощущение неотложности действия, — Лори никуда не двигалась. Она застыла на месте и понимала это.
Однажды утром она чинила плиту и чуть не отхватила себе левую руку. Случилось вот что. Лори услышала, что над конфоркой дребезжит разболтавшийся болт; не дотянувшись до рычага, при помощи которого его можно было подтянуть, она вскарабкалась на плиту, чтобы взяться под другим углом, и заглянула в зазор между плитой и стеной. От стены отстала какая-то металлическая полоса, она дрожала и подергивалась, касаясь плиты, когда хижина сотрясалась от ветра. Вот откуда исходил шум, и дело было не в болте. Лори понимала, что дребезжание сведет ее с ума, если она ничего не предпримет, поэтому она попыталась вручную загнуть кусок металла обратно. Ничего не получилось, и тогда она стала пилить его карманным ножом. Когда не помогло и это, Лори решила обрубить железяку при помощи топорика, найденного в ящике с инструментами. Она ухватилась за плиту левой рукой, занесла топорик правой, размахнулась и потеряла равновесие.
Рука так онемела от холода, что Лори не осознала случившегося, пока топор не пролетел мимо ее головы и не врезался в плиту. Послышался раскатистый гул, похожий на колокольный звон, после чего топор с лязгом упал на пол.
Опустив глаза, Лори увидела серебристое отверстие на плите, как будто кто-то бурил замерзшую почву. Оно проходило аккурат у кончиков ее пальцев. Именно в ту минуту Лори осознала глубину своего одиночества. Если бы топор упал парой дюймов левее, она истекла бы кровью прежде, чем кто-нибудь нашел ее, — через несколько недель или даже лет (она уже была в состоянии это представить). Отныне надлежало быть аккуратнее.
