Здание под ногами превратилось в воду. Все комнаты и коридоры стали водой, и Лори плыла на огромной льдине, как на плоту. Дверь медленно закрылась у нее за спиной и захлопнулась, издав долгий шипящий вздох. Лори услышала щелчок замка. Все шарики сгрудились на носу, напоминая пассажиров, которые стоят у перил корабля. То и дело ветер делал очередную вылазку со стороны океана, и два-три шарика взмывали в воздух над собратьями, чтобы приземлиться в заднем ряду.
Лори поправила паруса и крепче взялась за штурвал. Когда она переложила руль на правый борт, льдина направилась к звездам и открытому морю, поэтому Лори повернула обратно в порт, и корабль медленно и плавно поплыл к паковым льдам, обрамлявшим побережье. Прошло несколько часов, прежде чем она наконец причалила к берегу, скользнув в ложбинку между двумя полосами льда, отпустила штурвал и сошла со своей льдины, не бросив якорь. Свежий лед слегка заколыхался под ее весом, но остался на плаву. Через несколько шагов Лори почувствовала, что идет по чему-то более прочному. Теперь шарики уже следовали за ней, бежали и кружились на снегу, перескакивая и обтекая неровную линию следов. Время от времени они накатывались на пятки, и Лори ощущала легкое холодное прикосновение. То и дело два-три шарика заскакивали вперед и описывали широкую дугу, но никогда не смели забегать слишком далеко.
Солнце и луна покоились на противоположных краях неба так долго, что Лори не могла сказать, который час, но решила, что день клонится к вечеру. Когда-то она слышала, что в половине четвертого или в четыре температура человеческого тела понижается до минимума, и, разумеется, прижав ладонь ко лбу, она обнаружила, что мерзнет. Кожа издавала сухой звон, как металлический поднос, который забыли на улице зимней ночью. Ей было настолько холодно, что она ощущала очертания собственного скелета внутри тела. Тем не менее Лори не волновалась, ее даже умиротворяла чудесная разболтанность рук и ног и неподвижность крови. Она чувствовала себя так, как будто спала дома в постели.
Когда ледяной пласт, по которому она шла, оборвался в воду, рассыпавшись с левого бока на кусочки, она прыгнула через край на соседнюю льдину. Как танцовщица. Лори всегда мечтала танцевать. Расщелина, через которую она прыгнула, была оркестровой ямой, и Лори видела, что под водой играют скрипачи, барабанщик стучит по огромному барабану, выдвигается кулиса тромбона, и снова втягивается, и выдвигается опять… Лори поднялась на цыпочки, чтобы перескочить через кусок льда. Музыка вырвалась из воды и понеслась над замерзшим заливом. На мгновение Лори показалось, что она затеряется в качающемся звуке струнных и в раскатах духовых — она всегда знала, что способна потеряться в музыкальном произведении, — но когда раздался удар цимбал, похожий на ружейный выстрел, со льда с шумом взлетела стая птиц. Лори видела, как они мчатся прочь, к океану, взмахивая крыльями.
