Она часто представляла себе женщин, которые жили в пещере до нее. Как они выглядели? О чем мечтали? К сожалению, оставшиеся после них дневники не могли говорить, не могли ответить на столь часто задаваемые ею вопросы.
Все эти женщины не отказались при жизни от своего дара, подобно матери Брилли. Убеждения Джокатер были твердыми и непоколебимыми, а ее молчание — глубоко осознанным решением. А ведь именно оно отделяло их друг от друга, из-за него Джокатер смотрела на дочь как на разочарование и помеху. Если бы мать вела себя по-другому! Сколько радости и счастья познали бы они вдвоем, сколько интересного открыли бы для себя в способностях друг друга! Брилли представила, что у нее есть маленькая дочка-колдунья, и сердце радостно подпрыгнуло. Она дала бы своей малышке все то, так старательно избегала несчастная Джокатер, восполнила бы бессмысленную пустоту и подарила бы таким образом покой духу усопшей матери.
Быть может, однажды… С благословения Царицы Морской Девушка вздохнула, не желая думать о том, что ее мечты могут так и остаться мечтами.
В воздухе пахло приближающимся дождем. Брилли качнулась на стуле, отклоняясь на задних ножках к стене, сморщила нос, задумчиво скинула с ноги туфельку, потом — другую.
«Почему дожди идут чаще осенью? — подумала она, прислушиваясь к движению ветра. — Кто определяет, когда начать шторм, когда — грозу? Отец Океан? А чем в таком случае Он руководствуется? Возможно, когда-то я доберусь до ответов…»
Брилли вернула стул в исходное положение и взяла из стопки следующую книгу, но не открыла ее, а задумалась над процессами, происходившими в собственном организме. После тех редких случаев, когда ей доводилось спасать людей от жара, она была вынуждена прилагать все свои усилия в борьбе с Монстром, а потом на протяжении нескольких дней чувствовала себя совершенно разбитой. Сегодня, после лечения Янны, Брилли ощущала сильную слабость, ей казалось, что-то опустело внутри. Руки слегка дрожали, а голова шла кругом. Но щеки оставались прохладными и гладкими, как обычно, жара не было.
Тщательно поразмыслив над своим состоянием, Брилли фыркнула, догадавшись, в чем дело. Она до сих пор не завтракала.
«Как быстро летит время!» Брилли взглянула на солнечные лучи, озарявшие лестницу, и удивилась. Приближался полдень. Она решительно поднялась со стула, отложив книгу, и направилась в буфетную.
На полке лежал кусок сыра и ломтик засохшей булки, купленной неделю назад в Назеби. Зачерпнув из лужицы чистой воды, Брилли взяла сыр и хлеб, вернулась в комнату и раскрыла старую книгу в потрепанном переплете. Наверняка это был не оригинал, а сделанная кем-то копия. Дневник Торы переписывали четыре раза, об этом свидетельствовала надпись на первой странице.
