Брилли зашагала в противоположном направлении, неторопливо, осторожно, как подобает беременной. На самой окраине города она остановилась, зайдя за пышные кусты, достала из-под юбки шляпу и сумку и устало присела на металлическую изгородь.
«Негодяй этот Бартол! И как он узнал меня? — подумала Брилли. — Неужели запомнил мое лицо? Или шляпу?»
На ее губах вдруг заиграла улыбка, и она закрыла лицо руками, представляя, как посмеялись бы Гармон и Клара, узнав о ее сегодняшних приключениях. Но времени для веселья не оставалось — из противоположной части города все настойчивее слышался Зов.
Она поразмыслила, куда могли направиться лорды. В голову пришло два варианта: либо на постоялый двор, либо в особняк Ревила, что находился на вершине склона, возвышаясь над ровным рядом рыбацких домиков. Но и то, и другое располагалось на главной улице, перпендикулярной пристани. На дорогу окольными путями у нее бы ушло слишком много времени, а Зов становился все отчетливее: будущее сливалось с настоящим. Он доносился из хижины лесника. Его дочь страдала от заражения раны. Сейчас у нее был жар, который вполне мог привести к фатальному исходу.
Брилли вышла из кустов на дорогу, засовывая шляпу в сумку, и поспешила обратно в город, внимательно наблюдая за людьми, ощущая, как по телу разливаются колдовские силы. Компания Мелфаллана, как она и предполагала, удалилась с пристани, а толпа зевак рассосалась. Зов влек ее к себе, примеряя нынешнюю ее сущность к десяткам грядущих.
У ворот небольшого домика, одного из четырех, выстроенных в прямую линию, она приостановилась. Тщательно вымытые белые доски стен говорили о проведенной недавно генеральной уборке. Кругом была чистота, у крыльца росли восхитительные цветы, они создавали праздничную атмосферу, поднимали настроение. Брилли открыла калитку и решительно вошла.
Стук в дверь повлек за собой какой-то шум, через несколько мгновений послышались шаги. Дверь открыла женщина средних лет. Ее мать, сразу определила Брилли.
Хозяйка удивленно посмотрела на гостью.
Брилли почувствовала, как из комнаты, что располагалась за гостиной, на нее повеяло болезненным жаром девочки. Ногу ее, покрытую холодным компрессом, мучительно дергало.
— Я Брилли Мефелл, целительница. Узнала в городе о вашей беде и подумала, что должна взглянуть на вашу дочь, — сообщила она женщине.
— Мефелл? Я слышала о вас, мисс, — нерешительно ответила та. — Какая вы молодая!
— Да, — признала Брилли, смутившись.
