– Чудесная метафора, – одобрил Айвен.
– Видите ли, у нас с женой весьма доверительные отношения. А у Луизы, в свою очередь, весьма доверительные отношения с мисс Суэверн. Так что я, можно сказать, давно вас знаю. И, как видите, проявляю по отношению к вам мужскую солидарность.
– Простите, граф, – покачал головой Айвен, – но я пока мало что понимаю. Кроме той части, где вы говорили, что осведомлены о моей проблеме весьма интимного свойства. И что благодаря вам об этой проблеме осведомлены и ваша супруга, и мисс Cуэверн.
– Мисс Суэверн не в курсе. Надеюсь, что пока.
– Надеетесь?
– Вам решать, – пожал плечами граф. – Но не в этом дело.
– Да? – Айвен уже отчаялся уследить за нитью разговора, видимо, с графом Рэйвенвудом это абсолютно бесперспективно.
– Да, – кивнул граф. – Допивайте кофе, читайте письма – полагаю, что мисс Суэверн вам тоже написала, – и потом вам придется мне довериться, хотя мы еще мало знакомы.
– Почему?
– Да потому, что у вас нет другого выхода. Я же вижу, как вам трудно следить за разговором, особенно если я быстро меняю тему, да и руки уже начинают подрагивать – я не такой любитель кофе, просто хотел заставить вас наливать его мне, держать чашку, манипулировать кофейником.
– Хитро, – оценил стратегию графа Айвен. – Даже и не предполагал, что моя проблема может оказаться столь очевидной.
– Ну, не настолько очевидной. Просто я сталкивался с этим зельем уже несколько раз. Так получилось. После войн в Бенгалии и Китае многие офицеры вернулись не одни, а в компании дурной привычки. А у меня много друзей среди офицеров.
– Ясно. – Айвен допил свой кофе. – И почему вы полагаете, что мне нужна ваша помощь? Что мне вообще нужна помощь?
– Я знаю мисс Суэверн. И, полагаю, я знаю ее достаточно хорошо. Такая, как она, не может любить совершенно негодного мужчину. И, самое неприятное, она не может любить никого, кроме вас. Короче говоря, если употребление этого зелья – ваш единственный тайный порок, то я готов помочь вам от него избавиться, дабы вы наконец-то осчастливили мисс Суэверн и, посредством этого, мою Луизу. А, и я упоминал о мужской солидарности?
– Упоминали, граф.
– О, ну тогда читайте письма, а я распоряжусь, чтобы мои вещи отнесли в спальню для гостей. Должна же здесь быть спальня для гостей?
Не дожидаясь ответа, граф Рэйвенвуд удалился из гостиной, оставив на столе одинокий листок, свернутый пополам и запечатанный зеленым воском с оттиском графской короны.
Айвен,
